Стремление к Высшему.

Поэтому, желание, с точки зрения образа жизни, с точки зрения йоги, оно нейтрально, оно никакое, оно ни хорошее, ни плохое, более того, оно либо сила, которая нас ускоренно понесет вверх, либо сила, которая наоборот бросит назад вниз. И все зависит от маленькой вещи – от того, к чему мы стремимся. Так вот, у йогов и йогинь в эти древние времена, это было самым первым таким моментом – стремиться к Высшему и не стремиться к иллюзорному. Еще раз напоминаю: стремиться не к мужу или детям, или жене, или родителям, или богатству - все это очень хорошо, благородно, иногда полезно, но опять же, как только вы ухватитесь за что-нибудь, то всё, потом придет страдание. Всё должно гармонично приходить и уходить: вот оно пришло, вы этим насладились, и пошло дальше. Опять же, вопрос детей: ребенок маленький, он нам доставляет радость, мы с ним играем, веселимся, но вот он вырастает, и ему уже с нами скучно, у него своя жизнь и мы его спокойненько отпускаем.

Все должно быть вовремя, в меру и суть всего - чтобы было как можно больше радости от исполнения желаний без последующих страданий, а такое возможно в одном случае, если мы за всем преходящим, за всем иллюзорным, видим Высшее.

И вот тут начинается самое любопытное, самое интересное, с точки зрения теории. Ну, хорошо, призывается стремиться к Высшему, а что это за цель то такая, как ее понять? Вот я живу, обычный человек. Да, мне понравилась эта концепция. Да, я понимаю, что, как только схвачусь за что-нибудь, будет плохо. Да, я согласен, я должен от этого как-то отказаться или взглянуть на это по-другому. Но возникает другой вопрос: «А к чему стремиться?»

Высшее – невыразимо. «Эффект религий».

И это очень тяжелый такой вопрос, потому что это Высшее не имеет выражения в языке. Высшее на то и Высшее, что оно выше, чем слова и мысли. И самое интересное, что, будь мы хоть даже пять раз профессоры санскрита и ученые йоги, мы все равно не понимаем Высшего. Высшее на то оно и Высшее, что оно сверх, за пределами. И вот тут возникает такой эффект, от которого йога очень сильно дистанцируется, но который она описывает достаточно хорошо и очень сильно уважает - это эффект религий. В разные времена для описания этого Высшего давались разные названия, разные образы, разные байки, шутки, прибаутки, разная мифология. Строго говоря, это только лишь попытка выразить Высшее. Но Высшее не может быть выражено в словах.

И вот таким образом возникали многочисленные религии. В этих религиях, опять же, всех призывают обратиться к Высшему. Под этим Высшим иногда понимается какая-то конкретика, какие-то, вполне, конкретные слова, догмы, установки и т.п. И получается так, что за неимением лучшего, если человек начинал следовать этому, то для него это было благо, а если не следовал, то плохо для него всё было. Во-первых, для разных людей степень абстракции этих религий была разная. Во-вторых, в разные времена по-разному всё было. А в-третьих, вы помните, что есть люди неискушенные в духовном плане, им надо говорить конкретно, четко и понятно, он просто не поймет абстракции. А вот уже более искушенный в духовном самокопании человек воспринимает, например, «Мифы Древней Греции», как аналогию чего-то более высокого. Он уже не понимает мифы буквально. Ну или по-другому говоря: «Если написано где-то, что Господь Бог создал Землю за семь дней, не ждите от меня, что я начну в это верить буквально. Вероятно это какая-то иносказательная аллегория, которая была дана для людей, у которых плохо еще было с абстрактным мышлением». Допустим, какой-нибудь профессор видит уже гораздо больше нюансов: «Какие семь дней, если и время было сотворено позднее, чем наш мир?»

Интуитивное ощущение Высшего.

Поэтому, с одной стороны, как бы все так просто – стремись к Высшему, а с другой стороны, как-то трудно описать, а что же это за Высшее? И что у нас остается? У нас остается только одно – Интуитивное ощущение Высшего. Безусловно, в разные времена были свои имена, свои названия, понятия, но яйца выеденного не стоили все эти понятия, если за ними интуитивно не чувствовалось Высшее. Поэтому, когда в тантрических трактатах сказано «Шива», то подразумевалось, что это Высшее проявляется в каком-то конкретном образе, потому что тяжело абстрактно думать. С другой же стороны, если вы найдете какое-то ортодоксальное течение индуизма, где там все с утра до ночи «ОМ НАМАХ ШИВАЯ» поют, то это уже похоже на какую-то секту, где есть какой-то очередной маленький божок, и вот они ему поклоны отбивают.

Т.е. получается, что если за каким-то именем, за каким-то образом, за каким-то сводом этих легенд, у вас внутри рождается интуитивное чувство Высшего - для вас лично, не для соседа - то значит, там оно и есть, а вот если не рождается, значит, не рождается, значит, не установили вы канал с Высшим через эту конкретную форму. Таким образом, получается, что, с одной стороны, Высшее невыразимо, и мы не можем ничего сказать об этом, но мы можем интуитивно почувствовать Высшее, как собака чувствует след хозяина: и разумом, и чувствами, и всем на свете. Вот тянет нас куда-то и это, пожалуй, единственный критерий того, что мы напали на путь к Высшему – как собака учуяла след. А вот если этого нет, то пускай мне хоть пять раз все эти образы, мурти, янтры, мантры, Тантры и прочую шелуху дают, но если я не чувствую за этим Высшего, то это всего лишь оболочка, упаковка, пустышка.

Высшее может открыться через различные религии, философские системы, учения и т.д. Важно – интуитивно чувствовать его.

И, таким образом, получается, что йоги и йогини древности в меньшей степени заботились о том, чтобы дать какой-то свод правил: «Вот это Высшее, а вот это не Высшее. Если это, это и это присутствует, то это Высшее. А если нет, то это, вообще, не Высшее». Никто из них этим не занимался, более того, они принимали все. Они считали любое проявление Высшим, которое может у одного философа так, у одной религии так, у третьей так. И сами они как бы входили во все религии, они входили во все философии, но только лишь с одной оговоркой – если они чувствовали Высшее. Если они чувствовали Высшее в какой-нибудь разновидности индуизма, значит, там есть Высшее, буддизма, значит, в буддизме, а если этого нет, то нет.

Поэтому, иногда возникает такая путаница, что, с одной стороны, эти йоги и йогини особняком стояли от многочисленной массы религиозных деятелей, философских систем, каких-то там сект, каких-то там просто групп, изучающих чего-то, а, с другой стороны, каждый из них прекрасно себя чувствовал в любой религии, в любой философской системе, более того он чувствовал себя как рыба в воде, как если бы это была его собственная религия или философская система. Все это породило большой пласт или группу людей, в некоторых разновидностях Тантры это называется Каула-доктрина. Один из возможных переводов «Каула» – это семья. Высшее – это наши родители, все мы их дети, кому-то нравится так видеть, кому-то эдак. Но, грубо говоря, нет у нас двух мам и пап, точно так же нет двух или трех Высших.