И обе, хоть никого и не замечали, но втихомолку изо всех сил подпихивали пятками животин, чтоб хоть на шаг выдвинуться вперед. Но вельблуды хорошо знали свое дело, шли и шли себе, мерно, неторопливо, и не обращали внимания на то, как изводятся в переживаниях их прекрасные наездницы.

Ройялль, обладавший простым пейзанским чувством юмора, несдержанно гоготнул.

— То ли еще будет подле светочей! — вздохнул Вьехо.

А светочи уже начинали манить к себе — вроде и несильно, но на самом деле неодолимо. И отряд все прибавлял шаг.

Они шли и шли сквозь древнюю Аль-Сарью, и никто не заступал им пути. Вереницами ехали по бокам сопровождающие воины, скакали куда-то гонцы, с любопытством глазели на эльфиек горбоносые всадники. В общем, войско жило обычной жизнью.

— Ай да наука биология! — подивился Ройялль. — Гляди-ка, воинам до нас дела нет! Они, поди, и про светочи не знают даже! Да и зачем пустынникам светочи, ежели вдуматься? Им воды бы, да свободы, чтоб не мешали жить, да чтоб мир был…

— Как ты сказал, повтори! — вдруг раздалось взволнованное сверху.

Стражники опасливо подняли головы: к ним склонился с тонконогого жеребца худой воин с горящими глазами.

— Он сказал: воду народам, людям свободу, все люди братья, — любезно повторил Вьехо.

Ройялль неуверенно кивнул. Он уже и сам не помнил, как сказал. Как вспомнить, когда сверху всадник с саблей кричит?

— Слышали все?! — пронзительно завопил всадник и бешено крутнулся на коне. — Слушайте все и не говорите, что не слышали волю богов! Воду — народам, всем — свободу, все люди — братья! Да разнесется этот клич по пустыне под белым знаменем наших чистых помыслов! Так сказали боги! Боги — и я, Бактиярр, пророк их!

Всадники вокруг взволнованно загомонили.

— Воду — народам! — в результате мощной волной покатилось по окрестностям. — Свобода! Мир!

Зарокотала под тысячами копыт земля. Конная масса сорвалась и потекла в разные стороны, все набирая ход.

— Воду — народам! Свобода и мир! Уничтожим всех, кто против! — гремело над пустыней.

Когда утихла дрожь земли, эльфы обнаружили себя брошенными всеми на окраине великого города Аль-Сарья, только Кадеш, раскрыв рот, смотрел вслед уносящимся всадникам.

— Ну ты лапидарен! — укоризненно сказал Вьехо командиру стражников. — Ты понимаешь, что натворил?

— Велика сила краткого слова! — отметил с осуждением и Простец. — Ты им знамя борьбы за свободу вручил! Поаккуратней в выражениях в следующий раз! Смотри, войско все разбежалось, Кадеш только остался! Кадеш, а ты чего остался? Тебе вода не нужна — или свобода?

— Зачем Кадешу вода? — горделиво расправил плечи звездочет, поэт и воин. — Если Кадешу каждая из богинь воды не по разу в чувствах призналась? — Пустынник перехватил недоуменные взгляды и растерянно добавил: — Сами подходили по одной и тайно, раковину просили подарить! А каждая девица понимает, что означает сей подарок! Откровенен он настолько, что не всякая на шее решается носить!

— Э… Кадеш! — смущенно сказал Вьехо. — Они не так тебя поняли. А ты их. Ну это иногда случается. Вон Ройялля целое войско не так поняло. Смертные часто слышат то, что хотят, а не то, что говорится, — ну слух у них такой…

А мысленно Вьехо хорошенько ругнул себя — и поклялся не подшучивать над подчиненными впредь.

— Зато путь свободен во все стороны! — буркнул Ройялль. — Так завсегда бывает: когда по стране смута, всяк ходит куда хочет и делает что вздумается! Осталось вызнать, который из путей куда надо ведет.

— А куда направляются боги? — почтительно спросил Кадеш.

— К Повелителю, — пожал плечами Вьехо.

— Я летописец, поэт и звездочет прекрасной Аль-Сарьи! — горделиво напомнил Кадеш. — И разведчик Повелителя! Все пути мне ведомы! Идите за мной, не ошибетесь! У нас, правда, еще говорят: все пути ведут к Повелителю. А зачем вам к нему?

— Светочи отобрать. Да башку ему оторвать за то, что сгубил мой отряд.

Худой летописец остановился как вкопанный и пошевелил губами, не в силах произнести ни звука.

— Он говорит «Ксениаль-твою-мать!», — безошибочно перевел кто-то из стражников.

Для эльфа нет ничего прекрасней, чем прогулка по ночному лесу, так считал Вьехо. Ну разве что прогулка по цветущему лугу при свете дня сравнится. Но оказалось, что у скупых красок ночной пустыни собственное очарование.

Кадеш повел их к Повелителю прямым путем, срезая дугу древнего пути от оазиса к оазису. Вел прямой путь, правда, через безжизненные пространства такыров, где нашли смерть многие смельчаки, но Кадеш посчитал, что с богинями воды в подругах такыры ему не страшны. Правильно, конечно, посчитал.