Шрифт:
– Поехали. Это в центре. Рядом с Крещатиком.
На маршрутке они добрались до места довольно быстро. Поднялись на третий этаж. Женщина дрожащими руками открыла дверь.
– Вот, смотрите.
Давид удивился, насколько квартира не соответствовала хозяйке: высокие потолки с лепниной, дорогие люстры, гобеленовые шторы, паркет. Во всех трех комнатах – добротная мебель. Одно мешало Давиду: он чувствовал, здесь что-то произошло. Откуда появилось это ощущение, юноша не знал, но холодок пробежал по спине.
– А почему сдаете?
– Мой муж… умер, – неуверенно сказала женщина, и слезы блеснули в ее глазах.
«Убит?! – подумал Давид и тут же отмахнулся от этой мысли. – А мне какая разница! Квартира шикарная, для моей императрицы…»
Он отсчитал три тысячи долларов и протянул хозяйке.
– Вот договор. Подпишите здесь. Можно ваш паспорт? – смущенно спросила она.
– Конечно! – Давид протянул паспорт.
– Я так и думала. Вам только недавно исполнилось восемнадцать.
– Но деньги у меня есть! Какая вам разница?
– А если сбежишь и что-нибудь украдешь?
– Самое дорогое вы уже потеряли. – Эта фраза так не соответствовала юному виду собеседника и так потрясла хозяйку, что она согласно кивнула, сложила подписанный договор и тихо вышла, даже не попрощавшись.
Давид запер дверь и, как мальчишка, начал прыгать, хлопая в ладоши.
– Молодец! Ай да молодец я! – приговаривал он, удивляясь и радуясь тому, как легко и быстро у него все получилось.
Потом вдруг на него навалилась усталость. Он поставил скрипку рядом с диваном и, не раздеваясь, заснул в гостиной.
Утром Давид все еще пребывал в восторге от того, что ему так повезло с квартирой. Обойдя ее еще раз, он увидел в кабинете пианино. Это был замечательный немецкий инструмент, стилизованный под старину. «Хороший знак», – решил Давид. Он поднял крышку, погладил матово блестевшие клавиши, с удовольствием сыграл гамму правой рукой, крутанулся на стульчике и подошел к книжному шкафу: Куприн, Чехов, Шолохов, Горький, Джек Лондон… «Сколько книг! Надо начать читать!» – подумал Давид. В детстве он так и не пристрастился к чтению. Ему хватало музыки, а так хотелось погонять в футбол. Хорошо, что способности позволяли не зубрить. Он все запоминал с первого раза. Особенно легко ему давалась математика…
Прихватив с собой томик с рассказами Куприна, Давид отправился на кухню. Посуды здесь оказалось предостаточно, а вот продуктов, конечно, не было. Давид попил кипятка и, решив следовать данному себе обещанию, прочитал один рассказ. Им оказался «Тапер», что немало удивило юношу, которому подумалось: это сам писатель из глубины прошлого дает ему совет. Теперь Давид знал, что делать дальше.
– Но сначала нужно заполнить продуктами и шкафы, и холодильник. Когда приедет Саша, все должно быть идеально.
Он влюбленно улыбнулся и быстро вышел из квартиры.
Состояние влюбленности теперь не покидало Давида ни на минуту. Ему казалось, что до встречи с Сашей он не жил, а существовал. Сегодняшняя жизнь представлялась ему совсем другой. Как будто художник взял и перекрасил все в новые, яркие цвета. Раньше Давид даже не замечал времени года, кроме лета, конечно, когда мама отвозила их с Вовкой в деревню. Циля Давидовна жила дня два с ними, а после уезжала, оставив бабе Ольге деньги на три месяца. Примерно неделю мальчишки отсыпались, а потом вставали с петухами, и трудолюбивый Давид помогал старой одинокой женщине справляться с хозяйством. Баба Ольга была подругой дальней родственницы отца, но ребята считали ее бабушкой. У нее не получилось создать семью, и всю невостребованную любовь женщина отдавала мальчикам. Баба Ольга научила Давида готовить нехитрую деревенскую еду: борщ, жареную картошку, уху из речной рыбешки и яичницу на сале. Сейчас, делая закупки, он вспоминал, что ему понадобится для готовки. Набив до отказа холодильник и кухонные шкафчики, Давид с нетерпением стал ждать вечера. А в шесть часов, взяв скрипку, завязав нарочито небрежным модным узлом шейный платок, отправился искать работу. Выбрав один из дорогих ресторанов на Крещатике, Давид подошел к швейцару:
– У меня здесь встреча!
– Слушай, пацан, иди отсюда подобру-поздорову! – Огромный качок встал в позу.
– Позови начальство!
– Слушай, сынок! Я же прошу тебя!
Тогда Давид достал скрипку и начал играть «Чардаш». На звуки музыки вышел метрдотель.
– Здорово играет! – сказал он швейцару. – Наш пианист Данило опять в запое. Может, это вариант. – Он открыл дверь пошире и поманил Давида пальцем. – Слушай, а ну заходи! Поговорим!
Давид знал, что скрипка – это его тайное оружие. Так он начал играть в ресторане.
Вырваться к Саше получилось только через десять дней. Метрдотель никак не хотел отпускать талантливого музыканта, который буквально оживил вечернюю ресторанную жизнь.
– Александр Федорович, – в конце концов не выдержал Давид, – разве будет лучше, если я уйду совсем. Мне нужно только два дня – в Кривой Рог и обратно.
– Маму с папой привезти?