насилии, осуществлявшемся над ними, то и противодействовать ему не могли и число

высших Пчел, безусловно преданных ш’Эссару, росло день ото дня и ограничивалось

только пропускными возможностями лабораторий Храма Морских Богов.

Планируя операцию по устранению ш’Эфа, И-Линь вполне обоснованно полагал,

что с ней прекрасно справятся поодиночке как Ирай-Ной, так и любая из «Звезд», но

чтобы обезопасить себя от любых неожиданностей и достичь гарантированного

результата, решил использовать, говоря современным языком, троекратное дублирование

критического контура. И несмотря на все эти меры что-то пошло не так… После

ослепительной вспышки, которую обитатели кабинета сначала оптимистично приняли за

отголоски боевого плетения Ирай-Ноя, третий ночной гость Гроссмейстера, настоящий

волшебник Партанг, состоящий у него на службе, должен был бы перестать видеть

характерные огоньки аур ш’Эфа и Дениса – они должны были бы погаснуть – но не

погасли…

Партанг был великолепным дальновидцем, но все его таланты поначалу оказались

полностью обесценены, когда выяснилось, что в Северной обители он взял фальшивую

наживку, а настоящие ш’Эф с Денисом, в это время, бесследно растворились на

бескрайних просторах Дарланской Империи. Нет, конечно… – не совсем бесследно – цель

бандгруппы была очевидна – Дарлан, вот только была одна загвоздка – никто не знал как

выглядят их измененные ауры! И здесь, свой бесценный вклад, хотя и ценой собственной

жизни, внес Кар-танг. Он тоже, как и Мастер войны ш’Мерц, обладал редкой

способностью видеть истинный облик под камнем слез. «Ориентировки» на ш’Эфа были

розданы не только всем ловчим магам, состоящим на службе у Гроссмейстера и

Настоятеля, но и всем прочим вассальным волшебникам. Кар-танг наткнулся на ш’Эфа

случайно, но благодаря своей особенности сразу опознал его. Он тут же ментально

связался с И-Линем, который был его кукольником, и передал ему картинки актуальных

аур ш’Эфа и Дениса. После этого за дело взялся Партанг и больше уже компаньонов из

вида не упускал.

И вот теперь творилось что-то странное: во-первых, И-Линь потерял ментальный

контакт с Ирай-Ноем, который поддерживал с начала операции. Волшебник тоже был его

куклой, но передать ничего полезного не сумел, или не успел… Во-вторых – после

завершения операции, командир первой «Звезды», а в случае его гибели, или тяжелого

ранения, командир второй, должны были подать условные знаки: круг белым факелом –

операция завершена успешно; троекратно повторенный красный крест – возникли

неразрешимые проблемы, мы отходим. В случае, если оба командира выведены из строя и

не могут подать сигнал, это должен был сделать следующий в иерархии боец, и так далее.

Короче говоря, если хоть кто-то из двух «Звезд Смерти» остался в живых, сигнал должен

был быть – хотя бы кресты… – но не было ничего.

И-Линь растерянно посмотрел на хмурого Гроссмейстера, который по его виду

прекрасно все понял.

– Дежурная тройка! – рявкнул ш’Эссар так, что у присутствующих зазвенело в

ушах. Тут же в кабинете материализовались три мага, дежурившие в приемной –

последний резерв главного командования.

– Наведи их! – приказал Гроссмейстер Партангу. На какое-то неуловимое

мгновение лица всех четырех магов застыли, а уже в следующую секунду приняли

обычное выражение.

– Навел! – отрапортовал дальновидец.

– Видите их? – Маги синхронно покивали головами – мол видим, чай не слепые! –

Прыгайте и убейте!

Не успел Гроссмейстер дать вводную своим нукерам, как раздались громкие

хлопки – это воздух стремительно заполнил объемы, ранее занимаемые волшебниками.

Трое людей, оставшихся в кабинете, уставились в темноту, как будто надеясь что-то там

рассмотреть, и ведь действительно рассмотрели! – да и по правде говоря, трудновато было

не рассмотреть: полыхнуло так, что первая вспышка на фоне этой, показалась просто

полудохлым светлячком… а уж громыхнуло… так уж – громыхнуло!