Неповоротливые от испытываемой ими неловкости, они с обеих сторон двинулись к Кейт.

— Забирайте и Лиджа, — настаивал Ливингстон, — за нападение на пэра.

Странно, Кейт, повернувшаяся к Гарри в этот момент — он мог бы поклясться, — была той девочкой, которую он когда-то любил, с блестящими от нахлынувших чувств глазами и открытым сердцем. Но прошел миг — она качала головой и улыбалась, и ее улыбка была порочна, как мир.

— Пусть будет так, Гарри, — сказала она, вставая. — Vir prudens non contra ventum mingit [4] .

— Что? — вскричал Эдвин, протискиваясь вперед. — Что ты сказала? К черту!

— Я сказала, что иду с вами, — ответила она брату. Гарри не мог поверить, но она отряхнула помятое платье и поправила волосы, как если бы готовилась ехать с визитами. — Но только если ты не станешь выдвигать абсурдное обвинение против Гарри.

— Как бы не так!

Кейт встала перед ним — королева перед глупцом.

— Ты согласишься, если не хочешь, чтобы весь Лондон говорил о том, как ты напал на старую женщину, чтобы иметь возможность заточить свою сестру. — Не дожидаясь, когда он начнет бесноваться, она повернулась к Гарри: — Пожалуйста, Гарри. Позаботьтесь о Би. Ее нельзя оставлять одну. И не забудьте о моих слугах.

— Мы сами позаботимся о себе, — объявил Финни, голос у него подозрительно дрогнул.

Леди Би схватила руку Кейт. Она рыдала.

Опустившись на кушетку, Кейт обняла свою плачущую подругу.

— Ну, Би, — шептала она прерывающимся от нежности голосом, — я ведь не Мария Антуанетта. Не плачьте. Все будет хорошо.

Последний раз поцеловав подругу в посиневшую щеку, она поднялась.

— Гарри, позаботьтесь, чтобы с Би ничего не случилось.

Он кивнул, неожиданно разозлившись и чувствуя себя неуверенно.

— Я обещаю.

Когда Кейт повернулась к брату, ничто не изменилось в ее лице. Оно было тусклым и безжизненным, и Гарри не вынес этого. Он сделал то единственное, что мог. Он привлек ее к себе и поцеловал. И на миг все непонятным образом куда-то исчезло: брат Кейт, «львы» и желание мстить. Осталась только Кейт. Податливая, мягкая, чувственная, она снова была в его руках, голова у нее немного откинулась назад, губы мягко раскрылись навстречу его губам, ладони покоились на его груди.

Прошлое и настоящее встретились, соединились, и Гарри снова был в их горной долине, где деревья нашептывали свои секреты, а внизу бежала река. Она была девочкой, а он ее героем, таким высоким, сильным, уверенным.

Кто-то кашлянул и развеял чары.

Оторвавшись от Кейт, Гарри заглянул в ее полные тревоги глаза.

— Я обещаю, — повторил он и на прощание поцеловал ее в лоб.

Не говоря ни слова, Кейт взяла накидку из огромных рук Финни и последовала за своим братом к двери. Все это уже было. Он уже прощался с ней раньше с мучительным долгим поцелуем. Обещал ей, совсем как сейчас, что спасет ее. И не спас.

Что бы случилось, если бы он выполнил обещание? У нее не было бы тех ужасных шрамов на груди? Был бы он счастлив, несмотря на ее ложь? Или оба они стали еще более несчастными?

Нет. Он знал тогда, знал и теперь. Он не мог сделать то, о чем она просила. Сейчас может. И сделает это. Если не для нее, то для спасения страны, которое, возможно, зависит от нее.

Леди Би зарыдала.

— Моя девочка, моя девочка. Персефона.

Гарри чувствовал себя ужасно. Он обнял старую женщину. Она плакала, положив голову на его плечо.

— Мы вызволим ее, — горячо обещал он, похлопывая старую леди по спине.

— Что сказала леди Кейт на латыни? — спросил Мадж. — Почему дала себя увести?

— Она сказала мне, что глупо писать против ветра. — Гарри сдерживал непривычные угрызения совести. — Нам придется приняться за это дело с другой стороны.

Он оглядел приведенную в беспорядок комнату. Ему требовалась помощь, причем немедленно.

— Мадж? Ты отвечаешь за сохранность дома. Финни? Мне нужен кто-то, кто доставил бы сюда подругу леди Кейт Грейс Хиллиард, чтобы она побыла с леди Би, Последний раз я видел ее в Оук-Гроув в Суссексе. Шредер? Присмотрите за леди Би, пока не приедет Грейс.

— А я? — спросил Трэшер.

— Ты будешь при мне, — сказал Гарри, уже выходя из комнаты.

— Как это — вы ничего не можете сделать? — часом позже наступал Гарри на Маркуса Дрейка в библиотеке его городского дома на Чарлз-стрит.

Гарри понимал, что ему следовало бы проявлять больше осторожности, встречаясь с Дрейком. Но у Гарри не было времени осторожничать. Выбор у него был небольшой — или настоять, чтобы Дрейк пришел к нему, или самому идти к Дрейку. Так что пока люди Кейт сторожили ее дом, он, как воришка, проник в дом Дрейка.