Он выжидательно посмотрел на меня, но я никак не отреагировала на это заявление. Я слишком хорошо видела, как профессору не хочется признавать свою ошибку, и как он страдает от ее последствий, чтобы осуждать.

– - Я был - и являюсь - одним из лучших Мастеров Зелий в Англии. Лорд был счастлив заполучить меня и превосходно сыграл на моей слабости. Я почти два года варил и изобретал для него зелья, пока однажды не подслушал разговор в одном из пабов. Это был разговор между Дамблдором и Сибил Трелони, хогвартской преподавательницей прорицаний. Вообще-то Сибил бездарна, как гадалка, но у нее иногда случаются настоящие видения - и это, по-видимому, было одно из них. Она напророчила, что ребенок, рожденный в конце июля у наиболее непримиримых врагов Лорда, послужит причиной его падения.

– - И вы передали ему пророчество, - закончила я. Снейп уставился в столешницу. Я продолжила:

– - Это пророчество было обо мне? Лорд поверил и пришел в наш дом на Хэллоуин, чтобы убить меня - а убил маму и Джеймса.

– - Да.

Это "да" упало, как камень, полное горечи и бессильной злости. За время моей жизни у Дурслей если я чему и научилась - так это распознавать малейшие оттенки голоса, мимику, жесты и даже выражение глаз, чтобы знать, в каком настроении мои дражайшие родственнички, одноклассники или учителя. Я превосходно распознавала правду и ложь, и это неоднократно спасало мне если не жизнь, то здоровье - например в тот раз, когда кузен подлил мне уксус в квас.

Снейпу было безумно больно оттого, что именно он стал невольной причиной гибели мамы. Что мне было делать - добить его словами "мерзкий предатель"? Вместо этого я спросила:

– - Так вы говорите, что изменили свое решение? Ну, насчет опекунства?

Снейп явно был рад моему вопросу.

– - Да, если только ты согласишься. Я хотел бы провести ритуал определения родства, и официально признать тебя своей дочерью. В таком случае тебе не нужно будет возвращаться к Дурслям на каникулы и на лето - вообще никогда.

– - Да!
– победно воскликнула я, и тут же села:

– - Ой... прошу прощения, сэр...
– - ну вот, сейчас он передумает...

– - Гарри, я только что сказал тебе, что твоя мать погибла из-за меня, - напомнил Снейп. Я опустила голову, потом посмотрела прямо на него и заявила:

– - Можно мы обсудим это как-нибудь в другой раз? Сэр? Только не подумайте, будто я делаю это лишь затем, чтобы не возвращаться к тетке. Я... мне кажется, что... Мне кажется, что у нас могло бы получиться.

Он просветлел:

– - Да, Гарри. Именно так. Я, конечно, слабо представляю себе, что значит быть отцом, но я постараюсь.

Я покусала губы:

– - Я тоже не умею быть дочерью. Но я постараюсь.

Я сперва недоумевала, почему мы идем именно в банк - у магглов установлением родства занимаются совсем другие службы. Снейп объяснил мне, что гоблины используют магию крови для определения наследников, и это наиболее быстрый способ признания родства - и наиболее конфиденциальный. Мы пока не решили, стоит ли афишировать открывшийся факт отцовства, и в Министерство явно идти не стоило - профессор очень сомневался в способности тамошних клерков хранить молчание.

Тот самый гоблин, который провожал меня к моему сейфу, хитро усмехнулся, увидев меня рядом со Снейпом. Бьюсь об заклад, он знал, что я - не дочь Джеймса Поттера. Потеребив Снейпа за рукав, я спросила:

– - А кого убили первым - маму или Джеймса?

Он вздрогнул, но все же ответил:

– - Джеймса. Он был внизу, а вы - на втором этаже, в детской...

– - Вот что он имел ввиду!

– - Кто?

– - Гоблин! Грипхук, кажется. Он заявил, что я по праву наследую Поттерам, и так гаденько ухмылялся, что я уверена - он знал, что я не Джеймсова дочь.

Гоблин тем временем вылез из-за конторки:

– - Мистер Снейп, я вас ждал со дня на день... Прошу сюда, - он провел нас в маленький кабинетик.

– - Мне бы хотелось официально установить факт родства, - сказал профессор.

– - Разумеется, - ухмыльнулся гоблин.
– - Я был уверен, что скоро вас увижу - с тех пор, как юная мисс-пока-еще-Поттер нашла письмо в своем сейфе.

Он пригласил нас сесть, и мы устроились на низеньком диванчике, в то время как он предпочел кресло напротив.

– - Вы знали, что Джеймс Поттер - не мой отец, - обвиняюще ткнула я в него пальцем. Гоблин хихикнул:

– - Разумеется. Видите ли, юная мисс, - он прищелкнул пальцами, и на столик между нами шлепнулся пыльный гроссбух.
– У нас ведутся учетные книги, где отображены все родственные связи. Поттер, Поттер, - он полистал страницы длинным крючковатым пальцем и, перевернув книгу, пододвинул ее к нам с профессором.

На пожелтевшем пергаменте было изображено родословное древо Поттеров. В самом низу страницы обнаружились имена Джеймса и Лили, а еще ниже - мое имя. Большинство имен были написаны алыми чернилами, чуть меньше - черными, и только два имени - зелеными. Мое и дальнего предка Джеймса, некоего Генри.