Можно, чем черт не шутит, обвинить Дамблдора в попытке превратить в оборотней наследников двух древних и уважаемых семейств... Но сперва найти Люпина и побеседовать с ним. Если он окажется неадекватным -- обезвредим его, предав историю огласке, а заодно и подложим свинью Дамблдору.

Глава 17

Второй день каникул был посвящен написанию писем и поздравительных открыток: адресатов оказалось неожиданно много. Повинуясь непонятному порыву, я даже купила подарок Дамблдору -- белые пушистые тапки. Пусть примеряет...

Сириусу предназначался винного цвета бархатный пиджак, папе -- альбом фотографий. Еще два месяца назад я перерыла школьный архив и разослала с Хедвиг просьбы орденцам найти и передать мне фото Лили, маггловские и колдовские. Их оказалось неожиданно много -- тридцать четыре, и детские, и взрослые. Одна, найденная Хагридом, нравилась мне больше всего: черно-белая колдография изображала родителей совсем юными, судя по надписи на обороте -- четырнадцатилетними. Лили сидела на берегу Черного озера -- мне показалось, что я узнала иву позади нее -- а папа лежал, положив голову ей на колени. Рядом валялась позабытая книга, страницы которой то и дело переворачивал ветер. Лица их были настолько умиротворенными и счастливыми, что я не сразу узнала Северуса, а, узнав, засомневалась, стоит ли включать ее в альбом. Не хотелось расстраивать папу, напоминая о прошлом.

Фотографию я все-таки вклеила. На первую страницу. Рассудила: нужно не жалеть о несбывшемся, а радоваться случившемуся.

Невиллу предназначалась кашемировый свитер теплого кофейного цвета -- он постоянно зяб и жаловался на сквозняки в коридорах школы. Гермионе -- зачарованный ночник, начинающий напевать колыбельные, если владелец слишком долго читает в постели. Драко предназначалась чисто маггловская вещица -- обсидиановые четки. Я заметила, что он любит теребить что-нибудь в руках, когда размышляет, а обточенные черно-бело-серые бусины с причудливыми разводами подходили для этого как нельзя лучше. Дежурные подарки были закуплены и для не столь близких ко мне людей: Ханны Аббот, Бесси Миллер, Бри, Рона, еще нескольких одноклассников, с которыми у меня были наиболее теплые отношения. Всем им я выбрала приятные мелочи вроде пера с посеребренными краями или блокнота с оттиснутым именем владельца.

Я долго думала, что же презентовать Люпину, пока Сириус не обмолвился за завтраком, что Луни всегда обожал шоколад. Упаковав коробку шоколадных конфет с ликером в темно-синюю оберточную бумагу с серебряными полумесяцами, я подписала открытку: "Счастливого Рождества. Гарри Снейп. P.S. Надеюсь, вы не откажетесь присоединиться к нам за обедом двадцать седьмого января". Надо папу предупредить... И Кикимера -- пусть приготовит побольше мяса.

Закончив, я пошла искать Сириуса. Тот обнаружился в гостиной с каталогом на коленях и пером в руке: очевидно, решил, не мудрствуя лукаво, заказать подарки совиной почтой.

– - Сириус.

– - Гарри?

– - Ты обещал Грейнджерам, что мы обязательно заглянем к ним в гости.

– - Обещал, -- осторожно подтвердил Сириус, ожидая подвоха. И не зря:

– - А папу ты предупредил?

Крестный скуксился:

– - Может, ты сама?

– - Бродяга, да ты, никак, боишься Нюнчика!

– - Гарри, коробка лучшего шоколада из Диагон-аллеи -- только сделай так, чтобы он меня не убил!

– - По рукам. Кстати, я уже ему сказала.

– - Гарри!

– - Что?
– - я невинно захлопала ресницами. Блэк махнул рукой:

– - Что с тобой поделаешь... Когда идем?

– - Завтра. Папа послал сову -- Грейнджеры подтвердили и ждут нас к обеду. Одень что-нибудь маггловское, но необычное, чтобы сразу было видно, кто ты.

– - А что, Нюнчик тоже оденется по-маггловски?
– - заинтересованно навострил уши Сириус.

– - Непременно, -- заверила я его. Сириус захихикал:

– - Я думал, что у Нюнчика одна мантия на все случаи жизни. Он так с ней сроднился, что и спит в мантии...

– - Мужчине необязательно проводить в примерочной по пять часов каждый раз, когда он собирается купить себе одежду, -- мне не понравилось, как Сириус отозвался о папиных вкусах. Он не придал значения моему замечанию:

– - Ну конечно, он ведь носит черную мантию как монах свою рясу.

– - Зато не ищет дешевой популярности. Сириус, перестань так говорить омоем отце, иначе мы поссоримся. Я знаю, вы не ладили в юности, но теперь-то вы умнее, взрослее, и можете наконец наладить отношения. Мне и без того есть о чем думать, честное слово!

Крестный выглядел виновато:

– - Прости, Гарри. Ты... все время забываю, что он -- твой настоящий отец, не Джеймс. Так странно: ну почему я не понял сразу, что неспроста Лили пришла к нему? Не могла она ни с того ни с сего так кардинально изменить свое решение!

Сириус надолго замолчал, а потом признался:

– - Знаешь, мы ведь все были по-своему в нее влюблены. Мерзкий крысюк обожал ее яркость, живость, Джеймс -- легкий нрав, я -- красоту, Ремус всегда считал ее самой умной студенткой. И, Мерлин свидетель, вокруг нее всегда было предостаточно достойных парней, но выбрала-то она Снейпа, а, значит, было за что. Лили была не из тех глупых романтичных девочек, которые так любят жалеть обиженных и угнетенных. Я не так давно сказал Снейпу, что ты вся в него: циничная и расчетливая...
– - я присела на подлокотник его кресла и положила руку крестному на плечо. Кажется, только что кто-то признал свою неправоту...