Ремус перегородил подвал ровно пополам и я, не сдержавшись, попросила:

– Чур, не подглядывать!

Он только фыркнул. Мне отчего-то казалось, что сегодня все пройдет просто замечательно.

В блэковской библиотеке нашлось несколько книг об оборотнях, и я успела бегло просмотреть их. Большинство источников указывали на опасность и непредсказуемость оборотня, советовали держаться подальше и приводили рецепты волчьелычного зелья. Но была одна книга, написанная Селеной Блэр, в которой выкладывалась интереснейшая версия о способе преодолеть зов луны. Жаль, что она попалась мне только под вечер, и не оставалось времени как следует изучить ее.

Так вот Блэр утверждала, что многое зависит от первого превращения. Да, в некоторой степени Люпин был прав: нельзя давать зверю понять, что ты уступаешь. Но достаточно всего однажды показать, кто сильнее, незачем бороться с волком каждый раз - он и так поймет и примет к сведению.

В общем, я собиралась попросту договориться со своим зверем. Интересно, разговаривать со вторым внутренним "я" - это шизофрения? Или по магическим меркам это нормально?

Как бы там ни было, луна взошла, и я чувствовала, как откуда-то из глубин души поднимается мохнатый клубок, любопытно тычется носом (даже не метафорически) куда-то в солнечное сплетение изнутри. Я молниеносно сбросила мантию. Судя по получеловеческому вою за ширмой, Люпин уже начал трансформацию. Собрав в кулак все мужество, я припомнила основные методики расслабления, показанные мне папой на уроках окклюменции, и постаралась вызвать в памяти образ морского простора, всегда помогающий мне.

Море-мокро-солено-нельзя пить-плохо-не нравится...

Ого, кажется, моему волчку не по душе такой образ! Тогда...

Я вспомнила Запретный лес, мощные стволы деревьев, уходящие вверх, пышные кроны, настолько тесно сплетшиеся ветвями, что умерший гигант не сможет упасть и будет стоять еще долго, поддерживаемый своими соседями. Я подумала о зеленом мхе на деревьях, о прелой листве, укрывающей мощные узловатые корни, о десятках запахов, которые мог различить мой человеческий нос - несомненно, волку это удастся гораздо лучше. Я подумала о поляне, на которой беседовали когда-то мы с папой, о том, как ее заливал солнечный свет, о том, какой яркой и мягкой была трава на ней, как стрекотал сверчок.

Лес-весело-играть-еда-хорошо...

Кажется, эту картинку для релаксации одобрили. Я захотела было сесть в позу лотоса для большего удобства, но внезапно запуталась в собственных ногах и упала на пол, удивленно взвизгнув. Открыв глаза, я удивилась еще больше: мир потерял свои краски, лампочка под потолком светила не желтым, а бело-лунным светом, красный матрац стал темно-серым, а моя зеленая домашняя мантия - светло-серой. Прямо перед глазами маячило что-то темное, и, скосив глаза к переносице, я поняла, что это мой собственный нос - черный и мокрый на вид. Осторожно, аккуратно координируя движения всех четырех лап, я встала. Было очень непривычно осознавать, что все мои конечности теперь одной длины. Сделав для пробы пару шагов, я поняла, что это несложно, и от радости подпрыгнула сразу с четырех лап. Внутри меня кто-то довольно взвизгнул, и я поняла, что и сама завизжала от удовольствия - настолько здорово было чувствовать себя в этом сильном, крепком теле. Я и на прежнее не жаловалась - укрепленное квиддичными тренировками, оно неплохо мне служило, но вот это, лохматое, было куда лучше. Интересно, влияет ли оборотничество на реакцию и скорость человеческого тела? Я бы сказала, что да - посмотреть на того же Люпина. Или на папу с крестным - у них много повадок, перенятых у анимагической формы.

Гулять-гулять-гулять-заперто-плохо...

Да, сегодня погулять не получится, а хотелось бы. Я представила себе задний двор дома в Спиннерс-энд, как здорово было бы сейчас оказаться там и покататься по траве... Стоп. Завтра еще будет полнолуние, я обязательно уговорю папу провести эксперимент и разрешить мне погулять.

Ждать-гулять-хорошо...

Похоже, мой волк меня прекрасно понимает. Какого черта тогда Люпин не смог договориться со своим?

Визг и рычание за ширмой прекратились, и я, наконец, решилась пойти посмотреть, что там происходит.

На тюфяке, тяжело дыша, лежал совершенно измученный волк. При виде меня он виновато заскулил и завилял хвостом, силясь встать, но лапы его не держали совершенно. Я и то была ловчее после трансформации, хотя и делала это впервые. Как же он мучает себя и зверя, раз выглядит вот так!..

Интересно, как Грейбеку удавалось говорить? Из волчьей пасти вырывались только звериные звуки, как я ни пыталась. Наблюдавший за моими попытками позвать Кикимера Люпин встал, пошатываясь, и дернул зубами за свисавшую вдоль стены веревку. Чуткий слух различил, как где-то наверху звякнул колокольчик, и на полу немедленно появилась миска с парным мясом. Человеческая часть меня скривилась, волчья - возликовала и кинулась к угощению. Но, кажется, в Люпине тоже взял верх волк – он, утробно рыча, заслонил мне дорогу. Не поняла... Разве у волков принято рычать на самку? Или я пока классифицируюсь, как детеныш? А на детенышей рычать можно? Надо будет уточнить. Как бы там ни было, здесь и сейчас я не собиралась расшаркиваться и уступать. Покажем этому наглецу, кто тут большой и страшный волк!

Победить-сильнее-еда-хорошо!

Я/мы встопорщили шерсть на загривке и, утробно воя, пошли на Люпина. Тот уступать не собирался, и я-волчица на секунду замешкалась - противник сильнее и опытнее, что делать? Я-человек не задумывалась ни секунды и со всей дури шарахнула Ступефаем - мне же не нужна для этого палочка. Получилось больше похоже на выброс стихийной магии - треск, как от статического электричества - но Люпина впечатало в стенку так, как я и планировала. Я-волчица радостно рыкнула и немедленно наступила лапой на законную добычу. Мы сильнее всех в лесу! Да!

Как оказалось, волчье горло способно воспроизвести целую гамму звуков: вой, завывание, хныканье, ворчание, рычание, тявканье, лай. С их помощью я-волчица дала понять Люпину-волку, что не хочу драться, но не позволю собой командовать и готова еще раз показать, кто тут сильнее. Люпин лег не брюхо и заинтересованно-настороженно наблюдал за мной. Было очевидно, что в его лобастой башке не укладывается, как он - взрослый самец - может вот так запросто подчиниться незрелой самке. Я примирительно фыркнула: не надо подчиняться, надо считаться. Взяла в зубы кусок мяса, отнесла в угол, оставив ему все остальное. Я-волчица недоумевала: можно ведь было забрать все, почему я-человек этого не сделала? Мы же победили... Я-человек объяснила: второй - союзник, его надо кормить. Я-волчица удовлетворенно согласилась: союзник-хорошо-противник-плохо-противник-убить-съесть. Я-человек покатилась со смеху над собственной кровожадностью, но возражать не стала. Кстати, парное мясо оказалось не так плохо на вкус, как полагал мой человеческий разум, а даже наоборот...