– Я и впредь с ним буду откровенным, не сомневайся. От тебя мне тоже, впрочем, не придется ничего особенно скрывать, – недобро усмехнулся капитан. – Видишь ту белую гору, что все растет на горизонте? Она никак не может быть островом, а обнаружить так рано один из Столпов Мелькуинна – нет, не думаю. Да и не похоже… Вот что, Ариолан Бэйл. Тебе когда-нибудь доводилось видеть ледяные горы, громадные массивы из чистого снега и льда?

– Лично мне – нет. Я слишком молод, чтобы увидеть все уголки нашей громадной державы, простирающейся от заката солнца до его восхода, – напыщенно ответил тот. – Но были люди… из штрафных частей Трудовой армии, которые работали во фьордах Северного Альгама и даже еще севернее, на Белых островах. Вот они рассказывали о… о многом. Например, о гигантских ледниках, от которых откалываются и падают в море громадные куски льда. Некоторые – до лиги в диаметре.

– Вот это и есть такая гора.

– Но что же она тут делает? Мне кажется, что температура воды за бортом такая, что даже самая большая гора изо льда растает за неделю.

– Вот и я думаю – что она тут делает… – пробормотал капитан Бреннан. – В любом случае я бы держался от этого айсберга подальше. Он способен принести беды даже в том случае, если там никого нет.

Мастер Ариолан Бэйл медленно повернулся к своему наставнику и произнес:

– Подождите… а кто там должен быть?

– Я же сказал, никого нет.

– Не совсем так вы сказали… – пробормотал Ариолан Бэйл.

Капитан Бреннан взял его за подбородок двумя твердыми пальцами и повернул к себе. Молодой человек заморгал. Его наставник рассматривал бледное лицо Бэйла, желваки на высоких скулах и крепко сжатые губы.

– Неважно выглядишь, – констатировал Каспиус Бреннан. – Дергаешься, глаз дурной, косящий. Я бы советовал взять себя в руки. На борту «Громобоя» ты смотрелся как-то спокойнее и уверенней. Может, на время отправишься туда вместе со своим другом Олеварном? Хотя он-то как раз поспокойнее.

Здоровяк из Школы Пятого окна выглядел действительно неплохо – как раз в этот момент он сосредоточенно драил палубу, ничуть не гнушаясь своим текущим статусом.

Ариолан Бэйл раздраженно пожал плечами:

– Наверно, у «Кубка бурь» такая аура… На нем сложно оставаться спокойным. По крайней мере, мне! Говорят, что корабль впитывает частицу души и крови тех, кто на нем плавал или вообще когда бы то ни было ступал на его борт. А кто знает, кто поднимался на этот корабль?.. – неопределенно обронил мастер Бэйл. – Ведь правда, сэр Каспиус?

Капитан Бреннан не стал продолжать этот разговор и ушел в свою каюту.

К ночи начало стремительно холодать. Вахтенные и марсовые в легких матросских робах ежились на своих постах. Штурман у рулевого колеса накинул на мощные плечи колючий плед и украдкой, пока не видел капитан, сделал нисколько внушительных глотков ядреного вайскеббо. Низкое небо было подоткнуто ровным серым пологом облаков. Суда медленно шли под ветром, подняв все паруса и ловя последнее дыхание уходящего дня. Тем не менее скорость кораблей ощутимо падала. Ночь, густая, неподвижная, неожиданно холодная, тяжело навалилась на палубы и ждала новых жестоких чудес.

Дождалась.

Айсберг вынырнул из тьмы так неожиданно, словно сам до поры был матово-черным. И начисто сливался с ночным океаном… Штурман «Кубка бурь», мастер Кромо, к тому времени имевший в своем послужном списке не один десяток глотков любимого вечернего напитка, увидел, как из ночи вываливается – прямо на него и на ведомый им корабль – громадный, изрытый провалами и гротами бок ледяной горы. В свете носового фонаря тускло блеснули искры на гранях льда… Кромо разинул глотку и заорал так, что марсовый, дремавший на фок-мачте, грянулся о палубу и сломал себе шею.

При этом он еще мог считать себя везунчиком…

На палубу, на бегу накидывая рубаху, вылетел капитан Бреннан. Штурман Кромо отчаянно накручивал штурвал, стараясь избежать прямого столкновения с ледяной горой. Однако это привело лишь к тому, что бриг рыскнул на курсе, и его развернуло левым бортом к отвесной ледяной стене, казалось бы, облепленной белесым туманом.

Послышался треск ломающегося рангоута. Бриг, наскочивший на ледяную стену, отбросило от айсберга встречным движением воды. С треском вылетел внушительный кусок фальшборта.

Из люков высыпали сонные, растрепанные матросы. «Кубок бурь» по инерции продолжал двигаться левым бортом вдоль колючей белой стены, уродуя обшивку и оставляя на ледяных выступах длинные полосы смолы. На головы экипажа валились сверху сломанные оконечности реев, обломки мелкого рангоута, ошметки вырванных с мясом из полотнищ парусов.

Как выяснилось позже, повреждения судна были не такими значительными, как это показалось с первого взгляда. Но сейчас многие решили, что от удара о ледяную гору судно потеряло остойчивость, приняло на борт огромное количество воды и тонет.