Молодые люди молча вышли из подъезда. Рита растерянно посмотрела на Сомова:

– Я не ожидала такой реакции. Было время, когда Людмила кричала об убийстве на каждом углу.

– А сейчас она чего-то смертельно боится, – продолжил за нее Леонид. – Интересно, чего?

Девушка сделала большие глаза:

– Боится? С чего ты взял?

– А ты, психолог, не прочитала испуг у нее на лице?

Подруга зло взглянула на него, словно он задел ее самолюбие:

– Никакого испуга там и в помине не было. Одно упрямство. Наверное, ей надоели нам подобные.

– Разве в такой ситуации они могут надоесть?

Рита не стала спорить.

– Пойдем к Радугову, – миролюбиво предложила она.

Похоронив жену и детей, Тимур продал однокомнатную квартиру, деньги на которую получил в кредит от банка, потому что все в ней напоминало о счастливой поре в его жизни. Мужчина собрал вещи и переселился к родителям в частный дом. Он по-прежнему работал автомехаником на станции, считался в Мидасе завидным женихом, но, как Орфей, потерявший самое дорогое – Эвридику, обходил женщин стороной и о новой женитьбе даже не помышлял. Гостям повезло. Они застали Тимура в саду. Молодой мужчина помогал отцу собирать раннюю черешню для продажи. Рита тихонько постучала в калитку.

– Здравствуйте. Гостей примете?

Оба мужчины обернулись, и Леонид получил возможность разглядеть пострадавшего. Высокий, загорелый, черноволосый красавец, с такой же болью в глазах, которую он уже видел у Людмилы Тарасовой. Отец, тоже высокий, загорелый, с копной седых волос, поспешил к калитке:

– Добрые-то гости?

– Да.

– Тогда милости прошу.

Он впустил Леонида и Риту в сад.

– А это кто с тобой, девочка? – обратился он к ней.

Она замялась:

– Один мой знакомый.

Леонид решил не таиться. В конце концов, он иногородний оперативник. Если Радугов не захочет раскрываться – его дело. Леонид, не торопясь, достал удостоверение:

– РОВД города Приреченска.

Тимур сморщил нос:

– Даже не слышал о таком городе. Я там ни разу не был.

Сомов улыбнулся:

– Знаю.

– Тогда какие претензии у вас ко мне?

– Никаких.

Это поразило отца и сына:

– Но не пришли же вы сюда полюбоваться нашим садом?

Леонид понесся с места в карьер:

– Я читал о вас в газете. Меня заинтересовала ваша история с чисто профессиональной точки зрения.

На лице старика появилось укоризненное выражение:

– Мы долгих три года пытались заставить Тимура хоть немного забыть этот кошмар. Вы явились затем, чтобы снова сделать нашего сына несчастнейшим в мире?

Оперативник покачал головой:

– И в мыслях такого не держал. Просто кое-что мне показалось странным.

– И что конкретно? – Оба мужчины подались вперед.

– Думаю, вы это прекрасно знаете, – ответил Леонид. – Ну, так и быть, повторю: во-первых, написать в карте не ту группу крови – это, извините, нонсенс. Я не нахожу этому проступку оправдания или каких-нибудь разумных объяснений. А вы? – Он пристально посмотрел на Радугова-младшего.

Тот кивнул:

– Именно поэтому я и подал в суд на негодяя Тарасова. Я слышал о врачебных ошибках, однако подобное не укладывается в голове.

– И все же вы проиграли, – заметил Сомов.

– Если бы не старая сволочь – начальник роддома Григорьев, – парировал Тимур. – Он пригнал тысячи пациенток Тарасова, и все они в один голос пели, какой он прекрасный доктор.

– И все равно он погубил вашу жену.

– Адвокаты под предводительством Григорьева сделали хитрый ход, – пояснил Радугов. – Этот негодяй Виктор, почесав затылок, вдруг вспомнил, что историю Лили заполняла его медсестра. Возможно, она и ошиблась в цифре.

У Леонида вспотели руки:

– А где эта медсестра? Она была на суде?

Тимур грустно рассмеялся:

– Я давно хочу узнать, где она. Сразу после смерти Лили она уволилась из роддома по причине того, что выходит замуж и переезжает в другой город. Я пытался напасть на ее след, но безуспешно. Здесь, в нашем поселке, она была одна как перст, и никто понятия не имел, откуда эта дама вдруг появилась. А потом она исчезла. Вот и вся история.

Сомов вытащил из кармана блокнот:

– Вы случайно не запомнили ее фамилию, имя, отчество?

Радугов скривился:

– А как же… Ее имя мне запомнилось до конца жизни. Ее кличут Ряшенцева Милена Станиславовна. Только вот какая фамилия у нее теперь – этого вам никто не скажет.

– Спасибо, – Леонид замолчал, думая, что пора уходить.

Однако Радугов сам удержал его:

– Вы, конечно, тоже решили, что я отомстил подонку? Людмила Тарасова попробовала подать на меня в суд…

– Я в курсе, – перебил Сомов. – Правда. Не поверю, что у вас не было с Виктором крутого мужского разговора.