Джулия расправила плечи:

— Ты не удостоил меня прощальным разговором. Ты прижал меня к стене и оттрахал. Это было твоим прощанием?

— Прекрати! — быстро подойдя к ней, потребовал Габриель. — Ты знаешь, какого я мнения об этом слове. Никогда больше не произноси его применительно к нам.

Сквозь целомудренный облик нынешнего Габриеля проглядывал прежний профессор Эмерсон. До сих пор он говорил с нею мягко, поэтому внезапно появившийся металл в его голосе вызвал у нее раздражение. Джулия и раньше видела всплески его бешеного темперамента, и сейчас это ее не испугало. Оставив его тираду без внимания, Джулия встала с явным намерением выпроводить внезапно появившегося гостя.

— Не забудь взять, — сказала она, подавая ему айфон.

— Спасибо. Джулианна, прошу тебя…

— Как Полина?

Ее вопрос повис в воздухе, будто стрела, готовая вырваться из лука.

— Почему ты спрашиваешь?

— Да так, просто захотелось узнать, часто ли ты с ней виделся после своего исчезновения.

Габриель убрал айфон.

— Я с ней виделся. Один раз. Попросил у нее прощения и пожелал удачи, — произнес он так, словно считал тему исчерпанной.

— И это все?

— Джулианна, почему бы тебе не задать вопрос, который явно вертится у тебя на языке? — Его губы сжались в тонкую полоску. — Почему ты не спросишь, спал ли я с нею?

— Спрошу. — Джулия скрестила руки на груди. — Ты спал с нею?

— Разумеется, нет!

Его ответ был таким быстрым и страстным, что Джулия слегка отступила. Рассерженный Габриель стоял со сжатыми кулаками.

— Наверное, мне следовало бы поточнее сформулировать вопрос. Ведь есть масса такого, чем мужчина и женщина могут заниматься и без прямого сексуального контакта. — С этими словами Джулия вызывающе вскинула подбородок.

Габриель вспыхнул, заставив себя мысленно сосчитать до десяти. Только еще не хватало выйти из себя сейчас, когда нет даже намека на возможность их примирения.

— Насколько понимаю, у нас с тобой весьма разный взгляд на мой отъезд, но поверь мне: я не искал общества других женщин. — Его лицо смягчилось. — Джулианна, я был один, окруженный твоими снимками и своими воспоминаниями. Не слишком вдохновляющие спутники, однако единственной спутницей, которую я жаждал видеть рядом, была ты.

— Значит, у тебя больше никого не было?

— Все это время я оставался верен тебе. Клянусь памятью Грейс.

Эта клятва ошеломила их обоих, и, когда их глаза встретились, Джулия поняла, что Габриель сказал правду. Она закрыла глаза. Чувство облегчения, появившееся внутри, постепенно нарастало.

Габриель осторожно взял ее руку:

— Я должен тебе многое рассказать. И я готов это сделать сейчас. Идем со мной.

— Я никуда не хочу идти, — странным, не своим голосом прошептала она, а перемигивающиеся огоньки свечей лишь усиливали странность интонации.

— Джулианна, которую я помню, ненавидела темноту, — сказал Габриель, выпуская ее руку. — Полина сейчас в Миннесоте. Она помирилась с родителями и кого-то встретила. Мы договорились, что я больше не буду ее поддерживать. Она пожелала нам всего наилучшего.

— Она пожелала всего наилучшего тебе, — пробормотала Джулия.

— Нет. Именно нам. Неужели не понимаешь? Полина думала, что мы по-прежнему вместе, а я не стал ее разуверять. В моем сознании мы с тобой не разлучались.

Признание было как стрела, которую Габриель приберегал для решительного момента. Он не сказал Полине, что теперь один, поскольку мысленно он не расставался с нею, с его Джулианной. Эта мысль обдала ее жаром.

— Больше у меня никого не было и нет, — повторил Габриель, и Джулии показалось, что искреннее признание делает его душа.

Ей было тяжело смотреть на него. Она отвернулась, потом спросила:

— А что ты делал возле закрытого кофейного магазина, да еще и в полночь?

— Набирался мужества, чтобы подняться на крыльцо твоего дома и позвонить, — сказал Габриель, начав вертеть платиновое кольцо на левой руке. — Я с большим трудом уговорил Рейчел дать твой адрес. Мне было понятно ее нежелание.

Джулия вдруг заметила кольцо:

— А почему ты носишь обручальное кольцо?

— Как, по-твоему, почему? — Габриель снял кольцо и подал ей. Джулия отпрянула. — Прочти надпись внутри, — почти потребовал Габриель.

Джулия неохотно взяла кольцо, поднесла к ближайшей свечке и прочитала: «Джулианна, моя возлюбленная, принадлежит мне, а я — ей».

Ей сжало живот. Она торопливо протянула Габриелю кольцо, и тот молча снова надел его на левую руку.

— Зачем ты носишь кольцо с моим именем?