Ясно дело, после третьего поражения Сэмюэль провел несколько недель в добросовестном самокопании. Удар, который он получил в Андовере, угодил в его неприглядность: рабочий в колледже ошеломил остатки его снобизма, а муж Марджори сотряс его жадное самолюбие. Он стал избегать женщин, пока годом позднее не встретил свою будущую жену. Единственный тип женщин, которые стоят затраченного на них времени, — это женщины, подобные Марджори, только такую следовало бы защищать, как защищал Марджори ее муж.

Сэмюэль не мог представить, что его соломенная вдовушка, миссис де Ферриак, могла бы стать причиной для какой-либо праведной стычки.

В тридцать с небольшим он уже прочно стоял на ногах. Он сотрудничал со стариной Питером Кархартом, который в те дни считался чуть ли не национальным героем. Телом Кархарт напоминал неотесанный прототип статуи Геракла, и репутация его была столь же внушительной — махина, возведенная ради чистого удовольствия, без пошлых вымогательств или темных скандалов. Кархарт был лучшим другом отца Сэмюэля, но к сыну он присматривался лет шесть, прежде чем взял того в свою контору.

Одному богу известно, сколько всего находилось в его управлении тогда: шахты, железные дороги, банки, да целые города! Сэмюэль был очень близок к нему, знал, что ему нравится, а что нет, его пристрастия, его слабости, его сильные стороны.

Однажды Кархарт послал за Сэмюэлем и, затворив дверь, предложил ему стул и сигару.

— Все в порядке, Сэмюэль? — спросил он.

— Да, а что?

— Мне показалось, что ты малость закис.

— Закис? — Сэмюэль был озадачен.

— Ты ведь уже лет десять безвылазно сидишь в конторе, да?

— Но я ездил в отпуск в Адирон…

Кархарт отмахнулся:

— Я имею в виду не личное время. А что, если самому увидеть кукол, которых мы дергаем за ниточки?

— Да, — согласился Сэмюэль, — этого я не видел.

— Ну вот, — резко сказал Кархарт, — я хочу дать тебе задание, и займет это примерно месяц.

Сэмюэль не спорил. Идея ему даже понравилась, и он решил, что, как бы то ни было, он не подведет Кархарта. Беспрекословное подчинение было главным требованием хозяина, и люди сразу и безоговорочно исполняли его приказы, как бессловесные пешки.

— Поезжай в Сан-Антонио к Хэмилу, — продолжал Кархарт. — У него наклевывается одно дельце, и ему нужен человек, чтобы провернуть его.

Хэмил представлял интересы Кархарта на юго-западе и был человеком, который худо-бедно вырос в тени хозяина и с которым Сэмюэль был заочно знаком по деловой переписке.

— Когда ехать?

— Лучше завтра, — ответил Кархарт, бросив взгляд на календарь, — завтра первое мая. К первому июня пришлешь отчет.

Утром Сэмюэль отбыл в Чикаго, а два дня спустя уже сидел лицом к лицу с Хэмилом в офисе «Торгового треста» в Сан-Антонио. Для ознакомления с делом потребовалось совсем немного времени. Это была сделка, касающаяся нефти, и сводилась она к скупке семнадцати обширных ранчо, примыкающих друг к другу. Сделку необходимо было совершить в недельный срок, а по сути это было чистейшее выдавливание. В движение были приведены силы, поставившие семнадцать землевладельцев меж двух огней, а в задачу Сэмюэля входило «уладить» проблемы в деревушке вблизи Пуэбло. Человек на своем месте, тактичный и умелый, мог бы уладить их без особых разногласий, ибо всего-то следовало держать руль и не вертеть его.

Хэмил, с хитростью, столь ценимой его шефом, сумел все так устроить, что прибыль оказалась гораздо большей, чем если бы покупка совершилась на фондовой бирже. Сэмюэль пожал руку Хэмилу, пообещал вернуться через пару недель и отбыл в Сан-Фелипе, штат Нью-Мексико.

Естественно, он сразу сообразил, что Кархарт его испытывает. Отчет Хэмила о проделанной Сэмюэлем работе мог бы сослужить последнему добрую службу, но он бы и так добросовестно отнесся к поручению. Десять лет в Нью-Йорке не сделали его сентиментальным, и он привык доводить до конца все, что начинал, и даже шел чуть дальше.

Поначалу все ладилось. Особенного энтузиазма не было, но каждый из заинтересованных семнадцати владельцев ранчо знал, зачем там Сэмюэль, они знали, кто стоит за ним, и знали, что шансов у них столько же, сколько у мух на окне. Одни смирились, другие сражались изо всех сил, но сдались после того, как их адвокаты не нашли ни малейшей зацепки. Нефть была только на пяти участках, на остальных лишь предполагалась, но в любом случае эти двенадцать участков были необходимы Хэмилу для реализации его планов.

Сэмюэль довольно быстро вычислил главаря сопротивления — поселенца из ранних по имени Макинтайр, мужчину лет пятидесяти, седовласого, гладко выбритого, с бронзовым загаром сорока знойных лет, проведенных под солнцем Нью-Мексико, с ясным и спокойным лицом, какие бывают у уроженцев Техаса и Нью-Мексико.

На сто ранчо нефть еще не нашли, но участок его окружали нефтеносные земли, и если кто держался за свое, то это был Макинтайр. Остальные надеялись на него, полагая, что он единственный, кто способен отвратить бедствие. Он изучил все возможные законные пути, но проиграл и знал это. Макинтайр усердно избегал встреч с Сэмюэлем, но Сэмюэль был уверен, что, когда настанет день подписания, тот непременно появится.