– Эт точно, - глубокомысленно изрёк Мишаня.
– Даже самая красивая женщина ходит в туалет и, очаровательно морща прекрасное лицо, тужится, выдавливая шлаки. И, между прочим, самому утончённому эстету - интеллигенту приходится холёным маникюрным пальчиком, будто поршнем вламываться в вырезанные, словно из белого мрамора, тонкие ноздри, прочищая их.

– Ну... поручик, - восхищённо протянул я.
– Вы в своём репертуаре.

– Слушай, а ты каким боком к этому герою?
– не давая уйти в сторону разговору, хитро прищурившись, поинтересовался Мишаня.

– Птичку жалко, - огрызнулся я.

Мишаня укоризненно покачал головой.

– Эх ты, отмазчик хренов, наваял гору поноса. Аж сам заблудился, - всколыхнул бутылку в руке, добывая радующий сердце плёскот.
– Ладно, не будем отвлекаться, - ухмыльнулся, - следующий раз как-нибудь попинаю тебя, ноги повытираю и нос, если будешь себя вести, как девственник у проктолога...

– Угу, - недовольно поморщился на Мишанины выверты, весьма плоские, нужно сказать, - видимо, от страдающей мигренью фантазии.
– Очень смешно. Ха-ха-ха.

– Вот-вот, - как ни странно согласился тот.
– Как там говорится, - прижмурился на поднятый на уровень глаз приз, - если даже муха и Хакинен, она всё равно не успеет, ибо есть такая чудная вещь, как мухобойка...
– озадаченно поднял на меня глаза.
– Тебе не кажется, Рик, что мы ведём себя, как старпёры какие-то? Вроде и родные алкоголики. Я вон и мухобойку какую-то словесную, совершенно не нужную насочинял, вместо того, чтобы по-военному раз-два, перерывчик небольшой, антрактик: встал - сел - достаточно и пары секунд, чтобы кровь отошла от ягодиц. А мы целую симфонию развели - томами можно входную дверь закладывать... или закладывать - это из другой оперы?
– задумался, продолжая греть и так не прохладную жидкость.

– Это ты развёл, - уточнил я, порываясь вырвать из его цепких рук бутылку, - а я аки Моисей пытаюсь действовать и ищу водицу посреди пустыни... А уж думал и мираж совсем, - это про себя, качая головой и прислушиваясь, как в черепушке бьётся стекло, а неугомонные бельчата начинают крутить динамо.

– Ню-ню, - Мишаня с сомнением посмотрел на меня, будто пытаясь вложить черты моего лица в некий шаблон и с сожалением понимая, что ничего не выходит: губы явно не дотягивают, волосы нуждаются в плойке и краске - ну и так далее по перечислению.
– Иудеюшка ты наш, - и наконец-то, порывисто вздёрнув руку, отхлебнул.

Одно удовольствие наблюдать за его лицом, искажённым блаженством. Прямо мехи баяна в сомкнутом состоянии, можно перепутать, где глаза, а где губы. Овальное поле горизонтальных морщин. Так и хочется сразу, подпитавшись вдохновенным зрелищем, последовать примеру.

А что? Это работа такая! Кто-то ведь ковыряется в канализации, сдаёт нормативы по плаванию в замкнутом и вонючем пространстве. Не от удовольствия же, а ради людей, чтоб было им сухо и комфортно сидеть. Да с газеткой, да не торопясь.

Завернул что-то не в ту степь, тем не менее, полный собственной значимости и необходимости для людей всей Земли, я вырвал из загребущих лап переходной вымпел и присосался, словно к материнской водочной железе.

Если предыдущий раз меня посетил шум и рваное, калейдоскопическое, приправленное экзотическими звуковыми сэмплами действо, то сейчас видимость наоборот прояснилась. Хотя кровь и продолжала прибывать в голову, уходя, видимо из пятой конечности и места, отвечающего за тактильные отношения с женщинами. И, как ни странно, несмотря на отток крови, количество мыслей (их качественное соотношение? или количество слов?), связанных с этими непредсказуемыми, но такими привлекательными и желанными существами, резко повысилось. В мозгах нарастало возбуждение, доходящее до кипения - появилось такое ощущение, что у меня не голова, а огромный бордовый член.

– Хи-хи, - только так я и смог прокомментировать собственные мысли.

А затем мой рассеянный взгляд набрёл на остекленевшие глаза Мишани... Ещё недавно разносившего в пух и прах мою квалификацию.

– Раз-раз, Мишаня!
– пощёлкал перед глазами пальцами.
– Эй, ответь! Ты в порядке? Только не в страусином - когда голова в песке, - типа пошутил.

– А?.. Что?..
– вскинулся ошалело дружбан.
– Я наконец-то проснулся?

В его глазах расцветало такое облегчение, что мне даже стало обидно: а как же я? Мишаня проснулся, а меня разбудить забыл?

– Ты в каком смысле?
– всё-таки уточнил.

– Ну, мне снилось, - с энтузиазмом начал он, - что какой-то мудашный крендель пробил шаровой проезд на сомнительный аттракцион типа "Звёздных войн". Только всё происходит в драных коридорах типа Агиевых конюшен. Все местные чучела норовят настучать по голове - типа это прикольно, а местный Ленин ещё отбил у меня Лизу и сидит, злобарь, словно верблюд в клетке, и нагло ковыряется в моих душевных ранах, - облегчённо покачал головой.
– Навалится же такая фигня, что и кошмаром не назовёшь.