— Про международные интернет-аукционы что-нибудь слышала?

У меня отлегло от сердца.

— Конечно, слышала. Там можно купить брендовую одежду и обувь по смешным ценам. Моя подруга отхватила кожаное пальто от Valentino за четыреста евро, чуть с ума не сошла от счастья!

Сергей кивнул:

— А еще можно покупать навороченную технику, украшения из золота и натуральные камни — тоже по демократичным ценам. Я сначала гаджетами занимался: айподы, планшетники, ноутбуки, — покупал в Америке, продавал здесь в два раза дороже, но с ними тяжело работать, товар крупный, приходилось общаться с таможней и платить пошлины. Потом я на камни перешел, с ними на таможне вообще никаких проблем.

— Как это никаких проблем? — удивилась я. — Они же запрещены к пересылке.

— Верно, запрещены, но продавцы отправляют камни простым письмом, у таможенников просто нет возможности проверять всю корреспонденцию из-за границы. Так что бриллианты доходят без проблем. Опасность в другом: могут застукать на этапе продажи уже в Москве. На этом я и погорел.

— Где ты продаешь бриллианты? Не на улице же стоишь?

— В Интернете есть куча торговых площадок, выставляю там. Я же не знал, что сыщики под видом реальных покупателей устраивают контрольные закупки. Однажды я встретился с одним мужиком, он сказал, что хочет купить жене крупный бриллиант для кольца. Дескать, у них юбилей, двадцать лет со дня свадьбы. И в момент совершения покупки вдруг откуда ни возьмись выскочили еще три мужика с удостоверениями, конфисковали камень, деньги, которые оказались меченые, и повезли меня в отделение. Там составили протокол, камень отправили на экспертизу, а потом поехали ко мне домой, где забрали системный блок компьютера в качестве вещественного доказательства. У меня же там информация обо всех сделках с камнями хранилась! Я последний год только бриллиантами и занимался. Хорошо еще, что сами камни остались на квартире у Ланки.

— Татьяна, конечно, не знала о том, что ты бросил работу?

— Незачем ей было знать, — буркнул Сергей, — она бы не одобрила. Она сама не любит рисковать и мне не дает. Для нее предел мечтаний — это должность директора вшивого салона связи, с десятичасовым рабочим днем и двухнедельным отпуском. Да гори это офисное рабство синим пламенем!

— Может, тебе завязать с контрабандой? Один раз удалось откупиться от следствия, думаешь, второй раз прокатит?

— Никогда! — решительно заявил Чижов. — Да я с одного камня имел столько навара, сколько получал за месяц в салоне связи! Буду промышлять, но осторожно. Никаких личных встреч, сделки только по почте, деньги покупатель переводит в электронном виде, а я на письме указываю чужой обратный адрес. Прокурор не подкопается!

Я вздохнула: пожалуй, соглашусь с бабушкой Евдокией Ивановной — в детстве Сергея мало пороли! Этот человек маниакально ищет неприятности — на свою голову и на головы своих близких.

— Так ты берешь бриллианты? — настаивал контрабандист.

— Еще подумаю, — сказала я, откладывая пакетик.

Своими драгоценностями Чижов заморочил мне голову. Я ведь ждала признания в убийстве матери, а вместо этого попала на восточный базар. О какой вине перед Евой Ивановной говорил Сергей? Какой поступок он до сих пор не может себе простить?

Я решила давить на его больную мозоль.

— Ты не плакал на похоронах матери, — сурово сказала я, — а ведь она была готова жизнь за тебя отдать. Что между вами произошло?

Чижов закашлялся и согнулся, словно от удара в солнечное сплетение.

— Господи, Лютикова, — прохрипел он, — зачем ты напомнила? Думаешь, мне легко переживать это снова и снова?

— Что ты сделал? — безжалостно вопросила я.

— Я очень сильно ее обидел.

— Ты и раньше обижал мать.

— Но на этот раз я сделал это сознательно…

Следователь намекнул Сергею, что может смягчить его участь. Сейчас Чижов обвиняется по статье 191 Уголовного кодекса Российской Федерации — незаконные сделки с драгоценными камнями, совершенные в крупном размере. Ему грозит реальное наказание: принудительные работы на срок до пяти лет либо лишение свободы на тот же срок со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей. А уж он, следователь, на пару с судьей постараются сделать так, чтобы наказание было максимально строгим.

Но за определенную сумму дознаватель может переквалифицировать дело: решить, что сделки с бриллиантами совершались в менее крупном размере. А это нарушение рассматривается уже в рамках Административного кодекса, и гражданину грозит лишь смешной штраф в размере от трех до пяти тысяч рублей. Разница — существенная, и цена вопроса — какие-то полмиллиона, которые Чижову и так пришлось бы заплатить. Только в первом случае осужденный выплатит их государству, а во втором — свободный человек поблагодарит следствие. Интересует господина Чижова это предложение?

Господина Чижова это предложение, безусловно, интересовало, только наличествовала одна проблема: где взять пятьсот тысяч?

Первая мысль была — обратиться к жене. Он знал, что Татьяна копит на первый взнос по ипотеке, что на ее банковском счету уже набралось несколько сот тысяч рублей. Но если признаваться супруге в том, что он находится под следствием, значит, придется рассказывать всю правду: что он бросил работу, что врал ей про повышение по службе, что дни напролет проводил в свое удовольствие, ну, а про любовницу жена сама догадается. После всех этих признаний Татьяна, скорей всего, захочет, чтобы он загремел в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, и никаких денег ему не даст.

Потом он подумал о дяде Алике, мамином младшем брате. Альберт Михайлович — предприниматель, владеет фирмой, у него водятся деньги. Сергей бросился к дяде, но тот, сославшись на трудности в бизнесе, отказался давать племяннику взаймы.

Оставался последний вариант — мама. Сергей видел, что Ева Ивановна никуда не тратит свою пенсию. Новую одежду и обувь она не покупает, донашивает старые запасы, сын с невесткой оплачивают квартиру, приобретают продукты и бытовую химию. Очевидно, что у пенсионерки, лишенной каких-либо трат, должна скопиться кругленькая сумма. Сергею не хотелось напрягать Еву Ивановну, но другого выхода не было. Она обязательно спасёт, а как иначе? Ведь это его мама.