Он должен поговорить со мной, но сейчас я хочу насладится успокоением. Он — защитное поле вокруг меня. И в этот момент мне пришло в голову, что все объяснения должны исходить с его стороны. Я не могу заставить его, он должен захотеть сам. Я не буду ныть, как брошенные жены, постоянно пытающиеся выведать информацию из своих мужей. Это просто утомительно. Я знаю, что он любит меня. Я знаю, что он любит меня больше, чем он кого-либо любил, и на данный момент, этого достаточно.

Понимание освобождает. Я перестала плакать и отступила.

— Лучше? — Спрашивает он.

Я киваю.

— Хорошо. Дай мне посмотреть на тебя, — говорит он, и на мгновение я не знаю, что это означает. Но он берет меня и рассматривает руку на которую я упала, когда Джек ударил меня. Есть синяки на плече, и царапины на моем локте и запястье. Он целует каждую из них. Он схватил полотенце и гель для душа из стойки, и сладкий знакомый аромат жасмина наполняет мои ноздри.

— Повернись. — Аккуратно, он переходит от поврежденной руки к шее, затем плечам, спине и другой руке. Он поворачивает меня в сторону и направляет свои длинные пальцы вниз. Я морщусь, когда они касаются большого синяка на моем бедре. Глаза Кристиана затвердевают, а губы стянуты в линию. Его гнев ощутим, когда он свистит сквозь зубы.

— Это не больно, — ропщу я, чтобы успокоить его.

Сверкающие серые глаза встречаются с моим.

— Я хочу убить его. Я чуть не сделал это, — шепчет он загадочно. Я нахмурилась, дрожа от мрачного выражения. Он выпрыскивает больше геля для душа на мочалку и нежно, не причиняя боли, моет меня, мой зад, стоя на коленях, двигаясь вниз к ногам. Он делает паузу, чтобы изучить мое колено. Касается губами синяка, прежде чем продолжает мыть мои ноги. Двигаясь вниз, я ласкаю его голову, работая пальцами по мокрым волосам. Он встает, и его пальцы обводят контур синяка на ребрах, куда Джек ударил меня.

— О, детка, — стонет он. Его голос полон тоски, а глаза темные от ярости.

— Я в порядке. — Я притягиваю его голову, чтобы поцеловать в губы. Он неохотно откликается, но когда наши языки встречаются, его тело прижимается к моему.

— Нет, — шепчет он в мои губы и тянется назад. — Давай тебя вымоем.

Его лицо серьезное. Черт, это означает, что он. Я дуюсь и атмосфера между нами немного разряжается. Он улыбается и целует меня быстро.

— Я сказал помыть, — подчеркивает он, — а не пачкать.

— Мне нравится быть грязной.

— Мне тоже, миссис Грей. Но не здесь и не сейчас. — Он хватает шампунь, прежде чем я успеваю убедить его в обратном, и начинает мыть мои волосы. Быть чистой мне тоже нравится. Я чувствую себя свежей и активной, и я не знаю подействовал ли душ, мой плач, или мое решение прекратить изводить Кристиана расспросами.

Он оборачивает меня в большое полотенце, а другое оборачивает вокруг своих бедер, пока я сушу волосы. У меня болит голова, но это тупая постоянная боль, контролируемая.

Доктор Сингх дала мне обезболивающие, но просила не использовать их часто.

В то время как я вытираюсь волосы, я думаю об Элизабет.

— Я все еще не понимаю, как Элизабет была связана с Джеком?

— Я это знаю. — бормочет мрачный Кристиан.

Эта новость. Я хмурюсь на него, но отвлекаюсь. Он вытирает мои волосы полотенцем. Его грудь и плечи еще влажные с капельками воды, которые блестят жемчужинами под галогеном.

Он делает паузу и улыбается.

— Подсматриваешь?

— Откуда ты знаешь? — Спрашиваю я, стараясь не обращать внимание на то, что я попалась за подсматриванием.

— Что ты подсматриваешь? — передразнивает он.

— Нет! — огрызаюсь я. — Про Элизабет.

— Детектив Кларк намекал на это.

Я посмотрела на него своим «Скажи-Мне-Больше» взглядом, и тут снова нахлынуло воспоминание, когда я была в полуобморочном состоянии. Кларк был в моей палате. Если бы я только помнила что он сказал.

— У Хайда были видео. Видео их всех. На нескольких «флэшках».

Что?

— Видео того, как он трахал Элизабет и трахающий всех его секретарей.

О!

— Точно. Материал для шантажа. Ему нравится грубый секс. — Кристиан хмурится, и я смотрю, как на его лице появляется сомнение и отвращение к самому себе. Конечно — Кристиану тоже нравится грубо.

— Не надо, — слово вырвалось из моего рта, прежде чем я успела остановить его.

Его хмурый взгляд углубляется.

— Не надо, что? — Он смотрит на меня с опаской.

— Ты не похож на него.