Ровный тоннель за толщей ворот заканчивался, дальше вел уже извилистый ход естественной пещеры. Доносящийся с поверхности грохот здесь странным образом стихал, и уже метров через двести вновь стало возможным общаться голосом, не прибегая к хитросплетениям рук и пальцев.

Своды и стены здесь были сплошь испещрены глубокими бороздами, но заваленный мусором, обглоданными костями и камнями пол был относительно ровным, отчего складывалось впечатление, что пещера имеет вулканическое происхождение. Но потрескавшийся бетонный настил, местами проступающий из-под мусора, давал понять, что ровная поверхность была рукотворной природы.

В ограниченном пространстве переходов между подземными залами-перекрестками существовало лишь два направления движения — вперед и назад. Зачастую области ИФП, перекрывающие проход, здесь нельзя было обойти, как на поверхности. И если уж случалась на пути на все сто процентов смертельная аномальная зона, то приходилось возвращаться назад, к перекрестку, и пытать счастья в соседнем проходе. Но зато многие самые распространенные на поверхности смертельные аномалии здесь становились практически безопасными.

Очередная фосфоресцирующая струя пластиковых шаров попала в аномальную область, резко взмыла вверх и запрыгала по низкому своду пещеры в четырех метрах от пола. Дорогу путникам преградила «антигравитационная воронка». Лангуст, не задумываясь, шагнул в аномалию и тут же воспарил к своду. Там он, подобно пауку, на четвереньках прополз с десяток метров по потолку и, выйдя за границу зоны ИФП, перевернулся в воздухе, после чего ловко приземлился на обе ноги.

— Чего тормозим? — он обернулся и глянул на оторопевших ведомых. — Я же говорил, что нужно меньше думать, но больше соображать. Делай, как я, и все будет пучком! Дальше будет веселее, на поверхности добрая половина аномалий станет вам хорошими подружками.

Мужчины один за другим испытали себя в роли спайдермена. Каждый из них прополз по потолку и с криками спрыгнул со свода вниз.

Сквозь ярко-голубой шар «кондера», стоять рядом с которым на поверхности было смерти подобно, проводник прошел также не задумываясь. Ничего, кроме странного ощущения вибрации внутри тела, с прошедшими через аномалию людьми не произошло.

Большое «лунное поле», накрывшее пространство в радиусе нескольких сотен метров, так вообще пришлось очень кстати, когда широкий разлом в породе отрезал отряду путь. Если бы не пониженная гравитация, позволившая навьюченным разными нужностями мужчинам пушинками перелететь через пропасть, то пришлось бы возвращаться и делать солидный крюк по подземному лабиринту.

Спустя полчаса хождений извилистыми коридорами о себе напомнили и подземные обитатели. Проход впереди был буквально усеян костями людей и всевозможных мутантов. Проводник насторожился, сбавил скорость и приказал всем двигаться максимально тихо, что было нелегко, учитывая количество хрустящих под ногами костей.

И вот, наконец, где проход расширялся и расходился двумя узкими ветками, луч света выхватил бесформенную бледную массу плоти. Это нечто большое и плоское, с торчащими на жгутиках, как у улиток, черными шарами глаз, волнообразно шевелило всей своей массой и перебирало многочисленными коротенькими щупальцами. Складывалось впечатление, что здесь кто-то выгрузил самосвал живого плотоядного теста. Оно медленно тащило навстречу людям свое безобразное тело, покрытое шрамами, желтыми гнойными пузырями и еще чем-то, похожим на мерзкие пузыри бородавок.

— Что это за хрень?! — испуганно воскликнул агент безопасности, который думал, что за несколько лет в государственных лабораториях успел увидеть абсолютно всех гадов.

— А я откуда знаю?! Воняет, как гидра, выглядит, как говно! Вали уродца! — крикнул проводник, но сам не стал тратить боезапас своего «Каштана».

Несколько очередей из АКМ-ов идущих следом за Лангустом мужчин лишь заставили вибрировать бесформенное тело мутанта, прямо как настоящее тесто. Пули подрывали белесую плоть и утопали в ней. Раны, если так можно было назвать оставленные пулями отверстия, не кровоточа, мгновенно затягивались, а оторванные лоскуты живых тканей тут же прирастали к телу независимо от того, в каком месте падали на тело мутанта. С таким же успехом можно было пытаться убить реку. Тварь, не обращая внимания на попадания, уверенно ползла навстречу людям.

— По глазным рожкам стреляйте! — крикнул проводник, корректируя огонь.

Последующие выстрелы снесли и разляпали по скальной породе эти подобия зрительных органов, которые наверняка видели окружающий мир в инфракрасном или каком другом спектре, отличающемся от обычного человеческого зрения. Этот залп лишь на несколько секунд остановил мутанта. Тут же на уродливом теле цветочками раскрылись многочисленные бугорки, и из них вылезли кисточки со странными жгутиками. И «тесто» так же невозмутимо продолжило наползать на пришедшую к нему еду. Народ стал неуверенно пятиться назад.

— И что теперь, отстреливать ему эти хрени?! — тут же вскрикнул Сергей, по привычке назвав непонятные отростки словом «хрень».

— Не обязательно. Если это то, что я думаю, то можно сделать ход конем! — Сталкер запустил руку в накладной карман рюкзака и извлек из него уж совсем неожиданную вещь.

Это был небольшой баллончик дезодоранта-спрея. Проводник сорвал колпачок и щедро брызнул в сторону ползущего чуда. Мутант замер, скукожился и нервно задергался. Лангуст повторил действие, но на этот раз выпрыснул в проход огромное облако «свежести». Тварь мигом захлопнула все свои бугорки, видимо являющиеся органами обоняния, и, конвульсивно содрогаясь всем белесым телом, ухлюпала прочь, в одну из веток хода.