Да, что за спектакль?!

И Ваня, роняя коробки, бросился штурмовать собственную квартиру. Требовалось срочно выяснить, в какую авантюру влезла на этот раз легкомысленная Машка, и не горит ли уже земля под ее ногами.

Пятью минутами позже Ванька искренне сожалел о своем порыве, лучше было подслушать разговор, оставаясь незамеченным.

Дамы стояли насмерть, отказываясь признаваться в чем бы то ни было. По их словам выходило: они просто опробовали новый костюм. Якобы Лелька собирается в нем на карнавал, его устраивает в честь дня города фирма мужа. Вот и пробежалась немного по улице, проверяя, насколько легко себя в нем чувствует. А разработка костюма - Машина, разве Ване не нравится?

Епифанцев, чувствуя себя последним дураком, прохрипел, тыча пальцем в томагавк:

– Вы мне голову не морочьте, откуда столько железа?

– Да, откуда?
– поддакнул Василий, откровенно наслаждаясь разгорающимся скандалом.

– Вань, какое железо?!
– плачущим голосом взмолилась Маша.
– Оно ж бутафорское!

Лелька, торопливо распуская очередную косичку, закивала и протянула Ване один из ножей. К его искреннему удивлению, острейший на вид клинок, оказался картонным, просто искусное напыление на «лезвии» создало иллюзию металла. Томагавк тоже был изготовлен из папье-маше, и Ваня разочарованно швырнул его на стол.

– Почему ты мне не веришь?
– обиженно надулась Маша.

– Да!
– крикнул Василий.
– Не веришь почему?

Лелька едва заметно улыбнулась, но Ваня улыбку заметил, и сердце его вновь наполнилось самыми мрачными предчувствиями. Ощущение, что его водят за нос, стало сильным, как никогда.

Ваня пробежался по комнате, искоса посматривая, как быстро дамы избавляются от улик: они уже расплели последнюю косичку. Все «железо» грудой лежало в кресле. Василий топтался на нем и возбужденно бормотал:

– Таки старый печальный еврей имеет право на маленькие слабости?
– Он замер, склонив голову, словно прислушиваясь к собственному голосу. Потом жеманно протянул: - Считаете, в Пар-р-риже меня не примут за иностр-ранку?
– Помолчал немного и требовательно крикнул: - Мам, купи мне такого попугая!

– Во! – поднял палец Ваня. – С вами уже и птица свихнулась, слышите, что несет?

– Безмозглый попка, ага-а, - тут же согласился Василий.

– Кстати, - Ваня покосился на говорливого попугая, - а что Василий делал в сумке? Он что, тоже принадлежность маскарадного костюма?

– Пр-ринадле-ежность, - пробуя новое слово на вкус, пропел Васька. Покачал головой и уверенно заявил: - Нет, я тюлька. Безмозглый попка, так. В томате!

Ваня выразительно покрутил пальцем у виска, но на птицу даже не обернулся. Бдительно не сводил глаз с преступной жены и ее не менее преступной подруги, чтоб не сговаривались.

Впрочем, Лелька и отвечать не стала. Маша возмущенно фыркнула и заявила:

– А что, бедной птичке не нужно дышать свежим воздухом?

– В сумке?!

– Так она вся в дырочках!
– и Маша победно указала на сложный узор, выбитый на замше.

– В дыр-рочках, ага-а, - китайским болванчиком закивал Василий.

Ваня с угрозой поинтересовался у Лельки:

– А если я сейчас позвоню Сергею и спрошу, что за карнавал устраивает его фирма в следующую субботу?

Лелька осторожно положила на столик зазвеневшее монисто, и подняла на Ваню огромные ярко-синие глаза. Чистые, прозрачные, невинные.

Ваня тут же почувствовал себя подлецом. Почти преступником.

Маша обрадованно закричала:

– Позвони! Я тоже хочу на карнавал! Лельке все равно этот костюмчик не очень нравится, я сама в нем пойду!

Лелька пожала плечами и принялась распускать на щиколотке нитку бисера. Ваня ядовито поинтересовался:

– Если ты хапанешь этот кошмар, в чем отправится шокировать братву твоя подружка?

– Я ей завтра следующий прикид приготовлю. Лель, я уже в образе!

Ване вдруг показалось, что Лелькины глаза стали испуганными, а губы протестующе шевельнулись. Но она тут же улыбнулась, и Ваня в сердцах пнул дорогое кресло, обтянутое белой кожей.

Маша гордо подбоченилась и заявила:

– Я, может, им… имид… имиджмейкером стану, вот! Лелька говорит - у меня способности.

– Тьфу на вас!
– окончательно разозлился Ваня.
– Совсем запутали!

– Правда, Вань, позвони Сереже, - Лелькин голос звучал абсолютно безмятежно.
– Вдруг в самом деле можно пригласить на карнавал двух-трех гостей? Заодно скажешь ему, что я у вас.

– А он что, не знает?
– Ваня смотрел хмуро.

Уж слишком невинно поглядывали на него дамы. А в ангелов верилось плохо, не сталкивался с ними Ваня, как-то не приходилось. Машка, она, конечно, почти… временами, местами и когда спит зубами к стенке!