– Присмотри за Миллером! – бросил он Сабуровой и кинулся в погоню.

Так же бесшумно, как подозрительный незнакомец, Боцман двигаться не мог, и сразу же был замечен. Человек в черном увидел Виталия, коридор вильнул, и человек в черном тут же пропал из виду. Впрочем, через пару секунд снова возник, причем гораздо ближе – Саблин со старта взял высокий темп, стремясь догнать подозрительного типа до того, как он скроется в лабиринтах служебных помещений судна. Но человек в черном не сдавался, дистанция сокращалась медленно. За очередным поворотом тип в маске свернул на лестницу, Боцман последовал за ним, сумев не отстать. Палубой ниже тот, снова оказавшись в таком же длинном коридоре, почему-то повернул в обратном направлении, однако через несколько секунд свернул в боковой проход, идущий перпендикулярно оси судна к другому борту. И едва ноги вынесли его к очередному перекрестку, беглец снова устремился в сторону кормы. И опять ненадолго – и опять они бежали совсем в другом направлении. И опять, и опять… Тем не менее общая картина начала вырисовываться в голове Виталия, в которой траектория их метаний совмещалась с общей схемой внутренних помещений «Атланты». Человек в черном явно куда-то стремился попасть. Однако некоторые маневры преследуемого наводили Саблина на мысль, что он не очень хорошо ориентируется в этой части судна.

И вдруг бегущий впереди человек, словно в подтверждение этого подозрения, свернул в боковой проход… Куда он ни за что не свернул бы, знай он лабиринты лайнера так, как знал Боцман, никогда прежде в них не бывавший. Проход вел в тупик. Точнее, в конце он разветвлялся на три коротких, «ломаных» коридорчика, выхода ни из одного из которых не было. Разве что через вентиляционные короба.

Виталий остановился. Человек, за кем он гнался, явно опасен и вполне мог быть вооружен – ножом или даже пистолетом. А вот у него никакого оружия не имелось. Он осторожно двинулся вперед, готовый к внезапной атаке из-за угла. Но оттуда никто не выпрыгнул. Боцман заглянул за поворот – однако тусклое дежурное освещение не давало возможности разглядеть что-то дальше двадцати шагов. Он медленно двинулся по коридорчику. В одном из этих «загибов» свет горел чуть ярче. Саблин остановился, выбирая, с какого из них начать. И тут из этого «светлого пятна» показался человек в усеянном блестками фраке фокусника. На исчезнувшего злоумышленника он был ничем не похож, разве что одинакового роста с ним – в его движениях не было зловещей стремительности бойца. Нет, навстречу ему шел артист, беспечно улыбаясь, шел изящно, чуть пританцовывая, перепуская из руки в руку колоду карт неуловимой змейкой. Виталий чуть прижался к стене, уступая фокуснику дорогу. Карты словно втянулись в рукав, мужчина растянул губы в улыбке, приподнимая цилиндр в знак приветствия. И вот он уже прошел мимо – неспешно, чуть расхлябанно. Никаких признаков сбитого беготней дыхания и учащенного пульса. Нет ничего общего с тем бегуном. Артист снова достал карты и неспешно пошел прочь, снова перепуская колоду змейкой. И скрылся за поворотом.

Саблин заглянул туда, откуда вышел фокусник. Да, свет поярче, четыре двери, все закрыты. Ни свет, ни шум из-за них не пробиваются. Впустую. Он зашел в другой коридорчик – здесь было потемнее, всего три двери. Но результат тот же. Третий «аппендикс» был и самым длинным – здесь Боцман насчитал восемь дверей. Похоже, здесь живут артисты или обслуживающий персонал. И здесь ноль. Бегун, косящий под ниндзя, бесследно исчез. Не будешь же выбивать все двери, да еще ночью…

Ладно, разберемся, решил он. Сейчас надо найти Катю и вернуться к своим. Чтобы не волновались. Каплей почти дошел до места, где тупиковое ответвление соединялось с большим коридором. Какой-то шорох заставил его остановиться и обернуться. Боцман прислушался. Но звук не повторялся. Зато из большого коридора донесся звук чьих-то шагов, приглушенный ковровой дорожкой.

Боцман повернулся и… взгляд его едва не уперся в бездонную черноту ствола пистолета, который держал в руке тот коренастый парень из ФБР, что привозил своего коллегу в госпиталь на перевязку. Как там, Катя говорила, его фамилия? Смит, кажется. Точно, агент Смит…

Агент Смит не производил впечатления безголового придурка – вел себя максимально осторожно и слишком близко не подходил, продолжая держать Виталия на прицеле.

– Руки подними. И без шуточек.

Боцман и так видел, что фэбээровец не шутит. На судне явно происходит что-то из ряда вон выходящее. И Смит очевидно подозревает в нем одного из злоумышленников. Выстрелит при малейшем подозрении. Кстати, а ведь каюта Миллера всего лишь палубой ниже, практически под нами, только ближе к корме – краем сознания отметил Боцман и медленно поднял руки. Смит отступил еще на шаг и махнул рукой в сторону носовой части лайнера:

– Пошел вперед. Медленно.

Паника, вспыхнувшая на верхних палубах, по мере углубления в недра «Атланты» рассеивалась, словно волна, накатившая на берег. Пассажиры, находившиеся в барах, ресторанах, видеосалонах и танцзалах – тем более те, кто уже спал, – просто не ощутили смены курса. Стрельбу же в районе ходовой рубки тоже мало кто слышал, еще меньше людей поняли, что именно они слышали. Те же, кто понял, по большей части сразу оказались в ловких руках персонала, который был совершенно не заинтересован в распространении паники. Весь шум и суета, успевшие возникнуть, спешно локализовались. Тем, кого угораздило не удержаться на ногах или врезаться во что-нибудь, оказывалась экстренная помощь. За борт, слава богу, никто не улетел.

Когда неизвестные в масках взяли управление лайнером под свой контроль, Эндрю Миллер – присутствие алкоголя в крови которого давно превысило приемлемые для обычного американца величины – еще не пришел к выводу, что с него на сегодня хватит. Он смело попытался встать, но поехавший под ногами пол заставил его плюхнуться обратно на стул.

– Вот теперь, Гарри, ты наконец-то прав – на сегодня хватит, – расхохотался Эндрю, – время идти спать.

Дуглас хмыкнул:

– Я еще час назад был прав. А теперь я не уверен, что ты дойдешь до каюты своими ногами.

Миллер упрямо тряхнул головой – мол, сам дойду. Потом осторожно поднялся – на этот раз у него это получилось лучше – и двинулся к выходу из бара.

– Я пойду с вами, – блондинка тоже встала из-за стола, – нам по пути, и я тоже устала.

Дуглас не ощутил никакого подвоха в ее словах. В самом деле, вечер затянулся, а по ходу разговора Амалия упомянула номер своей каюты, как, впрочем, и Миллер. Соотнести эти цифры на заранее заученной схеме было делом несложным – смежные каюты, занимаемые красоткой и ее братом фокусником, действительно находились в паре минут неспешной ходьбы от кают, в которых путешествовали Миллер и его телохранитель.

Дуглас тоже поднялся, пропуская вперед Эндрю и его спутницу. «Надо отдать Эндрю должное, – подумал он, – для того количества водки, что плещется у него внутри, он держится на ногах фантастически хорошо». Гарри обвел взглядом помещение. Знакомых лиц явно поубавилось. Шизанутая феминистка, которую он приметил в начале вечера вместе с ее миловидной подружкой, теперь сидела одна – подружка, похоже, уже ушла. Впрочем, и датчанка явно собиралась уходить – к ней подошел официант, и она попросила счет.