А старина Уилли Уодсворт, каким образом ему дались его победы? И если уж речь зашла о смелости, как решились родители Тома с ним, еще крошкой, на руках улететь в 56-м из Будапешта? Тоже тайна, ибо каждый раз, стоило заговорить об этом, отец с матерью сразу замолкали.

Тому не случалось лично противостоять резко неблагоприятным, ставящим жизнь под угрозу условиям. Да, была родильная палата шведской больницы, где Финн появился на свет, но тогда Том исполнял роль донельзя встревоженного, изнервничавшегося зрителя. Сдача выпускных экзаменов в Сассексе? Едва ли. Летний полдень в Голден Гарденс Парк, наверное, наиболее приблизил его к экстремальной ситуации — чуть не пропал сын, — но лишь на десять минут… честно говоря, нет, даже минуты на четыре, от силы пять.

Переживаемое же Томом сейчас давало хотя бы отдаленное представление о том, каково, должно быть, приходится солдатам на войне, и он чувствовал совершенно неожиданный душевный подъем. Есть небольшое сходство со школьным спектаклем: спасительный густой слой грима скрывает тебя от присутствующих и от себя самого, можно забыть стыд и поцеловать девчонку на глазах у целого зала, заполненного родителями и учителями, или пристрелить врага — пиф-паф! — из настоящего пистолета.

Том выправил черновики, и письма полетели в киберпространство. Настоятельная потребность писать никуда не делась, он открыл файл ЧУЖЕСТРАНЦЫ. dос, с легкостью завершил начатый кусочек, воодушевленно проработав двадцать минут, и отправил его Мириам в округ Колумбия, сделав приписку, в которой просил позвонить, когда выпадет свободная минутка.

Том откупорил бутылку кристомского кюве из винограда с горы Джефферсон, смастерил омлет со спаржей и сел полдничать, захватив с собой «Процесс». Книга в последний раз читана более двадцати лет назад. Том приготовился упорно продираться через строки. Фраза «Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К.» получила уже такую известность, что действовала раздражающе, наподобие рекламной перетяжки, то и дело назойливо попадающейся на автомагистрали. Однако, одолев шесть страниц, Том уже хохотал в голос.

Когда сцену в соборе нарушило треньканье звонка у входной двери, Том не прореагировал. Треньканье повторилось, по он не отрывал глаз от страницы. Потом неизвестный гость принялся стучать. На цыпочках, в одних носках Том пробрался к выходу, опустился на корточки и приоткрыл выемку для писем. Виднелись только чьи-то мятые брюки и размытым серым пятном — шерстяной свитер, затем вместо брюк возникла пара широко раскрытых глаз.

— Извини, я совсем некстати, да? Просто с собакой гулял и случайно проходил мимо…

Том не сразу сообразил, что голос принадлежит Яну Тэтчеллу.

— А, ты с Энгельсом, тогда лучше обойди и зайдите с той стороны.

Том отворил кухонную дверь, и пес Энгельс, заметно прихрамывающий, с седеющей шерстью, запрыгнул в дом и поскакал по комнатам, по которым раньше так любил носиться — если, конечно, помнил то давно минувшее время. С момента приговора Бет «в доме, где есть маленький ребенок, собаке не место» Тэтчеллы стали приходить еще реже, чем обычно.

— Вижу-вижу, новое крыльцо, — сказал Ян. На голове у него была зеленая шляпа, отдаленно напоминающая тирольскую, в руках он держал палку, появившуюся после первого же приступа подагры.

— Да, точнее, кусочки нового крыльца. Что тебе предложить — вино? Виски?

Тэтчелл притворился, будто сверяется с часами.

— О, думаю, для спиртного малость рановато. Знаешь, а ведь я наврал. Мне был отдан строгий приказ, вот почему я к тебе пришел. Сара так и сказала: если не вытащишь Тома к нам сегодня на ужин, будешь есть магазинные макароны в сырном соусе. Короче, догадывайся сам, где я видел твое личное благополучие. Я преследую исключительно корыстные интересы.

Том уже привык чувствовать себя изгоем, и приглашение на ужин никак не совпадало с этим самоощущением. Тому очень захотелось отказаться.

— Непременно поблагодари Сару, но…

— Да не будь ты таким занудой, пошли, черт тебя дери!

— Ну, если так…

— Ты сам-то вообще когда-нибудь пробовал эту хренотень — магазинные макароны в сырном соусе?

— А твой папа что-то плохое сделал. — В туалете для мальчиков Спенсер мыл руки под краном.

— Нет, не сделал!

— А вот и сделал!

— А вот и нет!

— Сделал, сделал! В газете про это написали. Твой папа… Его фотография в газете, потому что он плохое натворил. И мне мама сказала никому не говорить.

Краешком глаза Финн увидел Спенсера в зеркале, и мальчика потрясло, насколько серьезно лицо его маленького приятеля.

— Неправда! — пронзительно крикнул Финн. — Спенсер! Еще будешь врать, и я тебе покажу тогда!

— Да не вру я! Я твоего папу на фотке видел. В газете. Он с маленькой девчонкой что-то сделал…