Эта девушка бросила ему вызов, и с тех пор ее образ неотступно преследовал Синклера. Несмотря на все его попытки выкинуть Юджинию из головы, перед его мысленным взором постоянно стояли ее улыбающиеся розовые губы и яркие зеленые глаза. Сколько герцог ни убеждал себя в том, что человек его ранга не должен связываться с подобной женщиной, все было бесполезно.

Она снилась ему по ночам, и, проснувшись, Синклер чувствовал сексуальное возбуждение в разгоряченном теле. В его воображении возникали эротические фантазии с ее участием.

И вот теперь, когда Синклер оказался в одном помещении с предметом своей страсти, он вынужден был стоять поодаль от нее и вести ненужные скучные разговоры с местными помещиками. Это было выше его сил!

От громкой музыки у него разболелась голова. Особенно сильно его раздражали звуки скрипки. В отличие от брата Аннабелла наслаждалась окружающей обстановкой. Она не пропускала ни одного танца. Синклер пристально следил за ней, тайком радуясь, что она танцует не только с Терри Бельмонтом, но и с другими молодыми людьми. Это успокаивало герцога.

Брат Юджинии был совершенно неподходящей кандидатурой на роль кавалера, ухаживающего за девушкой из знатной семьи. Синклер навел о нем справки и узнал, что Терри якшается со всяким отребьем в трактире «Пять колокольчиков», пьет, играет в азартные игры и весело проводит время с девицами легкого поведения. Герцог сделал вывод, что парень пошел по стопам своего отца.

У Бельмонтов были дурные наклонности.

— Ваша светлость?

У Синклера екнуло сердце. Он резко повернулся на звук этого нежного голоса, словно был порывистым деревенским парнем, а не исполненным чувства собственного достоинства аристократом. Такое поведение не соответствовало положению, занимаемому им в обществе, но Синклер ничего не мог с собой поделать. Тем не менее, ему удалось сохранить невозмутимое выражение лица, и он надменно взглянул на раскрасневшуюся улыбающуюся Юджинию.

Однако Синклеру было трудно взять себя полностью в руки.

— Так, когда же мы поговорим с глазу на глаз? — нетерпеливо спросил он.

Юджиния сделала вид, что задумалась, но ее глаза смеялись.

— Сначала мы должны потанцевать, — заявила она.

— Потанцевать?

Синклер был так ошарашен ее словами, как будто она предложила ему встать на голову.

— Смелее, ваша светлость, это нетрудно. Я могу показать вам несколько шагов. Я не сильна в сельских танцах, но хорошо умею вальсировать. Мисс Дебенхем была без ума от вальса.

— Я прекрасно танцую. Дело не в этом, — пробормотал Синклер.

Он покорно вывел ее на середину зала, и они начали танцевать. Юджиния двигалась легко, порхая над полом. Ее не раздражали толчея на паркете и стоявший в воздухе запах потных тел. Синклер попытался найти свободное пространство, и, как ни странно, это ему удалось.

Теперь по крайней мере у него имелась уважительная причина обнимать Юджинию и прижимать ее к себе. Исходивший от ее волос аромат пьянил его не меньше, чем тонкое вино из подвалов замка. Синклер ощущал под своей ладонью ее изящный стройный стан.

— Уроки мисс Дебенхем не прошли для вас даром, — заметил Синклер.

— Вы так считаете? — покраснев от удовольствия, промолвила Юджиния. — Я обожала уроки танцев в отличие от занятий рукоделием или уроков итальянского языка.

— Обещаю не говорить с вами по-итальянски.

— Благодарю вас.

— И никогда не попрошу вышить для меня носовой платок.

— Вы бы очень пожалели, если бы сделали это.

Синклер улыбнулся, и улыбка не сходила с его лица до конца танца.

— А теперь, ваша светлость, добро пожаловать на ужин, — неестественно громко произнесла Юджиния, когда музыка смолкла.

Она повела герцога к выходу, у которого толпились гости. Немного подождав, они вышли в узкий коридорчик и вскоре оказались у входа в другое помещение, где оказалось еще больше народу. Звон посуды и столовых приборов перемежался здесь с шумом голосов и смехом.

В бальном зале, оставшемся у них за спиной, снова заиграла музыка, и у Синклера опять разболелась голова. С каждой секундой боль усиливалась. Однако Юджиния проследовала мимо широкого входа в столовую и свернула к небольшой лестнице. Синклер едва поспевал за ней, стараясь не отстать. Спустившись по ступеням, Юджиния открыла низкую дверь в стене, обернувшись, посмотрела на Синклера и переступила порог.

Он, не раздумывая, последовал за ней и, войдя в тесную, тускло освещенную комнатку, закрыл за собой дверь. Сверху раздавался топот ног танцующих пар, от чего низкий потолок чуть подрагивал. Голова Синклера теперь раскалывалась от нестерпимой боли.

Повернувшись, Юджиния улыбнулась ему. Позади нее у стены были свалены в кучу части праздничной декорации для помещения — гирлянды разноцветных флажков, фонариков и искусственных цветов. В углу стояла груда сломанных стульев. От пустой бочки распространялся запах прокисшего вина. Пол покрывала пыль толщиной с палец.