– Хм...
– призадумался Алексей Иванович, - а вот скажи-ка мне Викочка сколько будет... семью девять?

Вика терпеть не могла пьяных, но еще больше не любила, когда ее называли Викочкой.
– Шестьдесят три, - вежливо ответила она из уважения к старшим, скрыв свое недовольство.

– Правильно, - просиял Алексей Иванович и достал на всякий случай органайзер с калькулятором. Чтобы с его помощью придумать еще более сложный вопрос.

Минуты три он с загадочным видом выбирал варианты. Дети уже начинали терять терпение.

– А сколько будет, если сорок семь умножить на четыре?
– спросил он, лукаво прищурив глаза.

– Сто восемьдесят восемь, - моментально ответила Вика.

– Правильно, - хмыкнул дядя Лёша, уставившись в калькулятор.

– Ух, ты!
– выдохнули все, кто наблюдал за этой сценой.

– А сколько будет...
– Алексей Иванович вошел в раж, суетливо перебирая по кнопочкам, - если пятьдесят семь умножить на восемь?

– Четыреста пятьдесят шесть, - после не продолжительной паузы, ответила девочка.

– Верно, верно, - промурлыкал Алексей Иванович, - а сколько...

– Дядя Лёша, - перебила его Вика, - а вы сами посчитать не можете? У вас же калькулятор есть.

Все захихикали. Алексей Иванович удивленно вытаращил глаза. По природе своей он и так не отличался сообразительностью, а от неожиданных вопросов и вовсе порой приходил в ступор. Но на этот раз до него дошло необычайно быстро. Всего за пару минут.

– Просто твои мама с папой сказали, что ты очень умненькая. Вот я и решил проверить, как ты умеешь считать.

– Вообще-то Викусенька не только считать умеет, - тут же принялась хвастаться Анна Николаевна.
– Она еще много чего знает. Вот скажи солнышко, в каком году началась Вторая мировая война?
– учитывая, что как раз шли майские праздники никто не удивился этому вопросу.

– В тысяча девятьсот сорок первом, - ответила Вика без запинки, словно прилежная ученица.

– Да, что вы пристали к человеку, - заступилась за ребенка мать.
– То им посчитай, то скажи, в каком году.
– Вот ты сама-то, помнишь в каком году, например, тебе вырезали аппендицит?
– спросила она Анну Николаевну.

– Конечно, - возмутилась та, - в семьдесят пятом... Ой, то есть в семьдесят третьем. Я же еще в техникуме тогда училась... Или все-таки...
– невнятно бормотала Анна Николаевна, отчаянно стараясь припомнить немаловажное событие своей жизни.

– Вот именно. А как к ребенку приставать так тут, как тут. Они вон играли тихо-мирно никому не мешали. А вам все чудеса подавай, - разворчалась на родственников Екатерина.

Дети действительно уже давно заскучали. Миша футбольным мячом стучал по стене, в опасной близости от окна и при каждом ударе стекла звенели по всему дому. Маша тихо сидела на крылечке и тоскливо разглядывала, только что порванный кроссовок. А Вика терпеливо ждала, когда закончиться допрос.

– Ну, все бегите, играйте, - отправила их мать.

Когда дети ушли родственники в один голос, выразили свое неподдельное восхищение чудо-ребенком и очень удивились тому, что Катя еще сомневается,

отправлять Вику в школу или нет.

В общем, под давлением общественности Екатерина наконец-то приняла решение в пользу школы. И уже на следующий день отвезла дочь на собеседование в какое-то именитое учебное заведение. Где их после солидной предоплаты приняли с распростертыми объятиями.

Глава 3.

Ада.

...Прошло три года. Дети успешно учились, причем успеваемость двойняшек была полностью на совести их младшей сестры. Вика помогала им осваивать сложный материал и тщательно проверяла домашнее задание. Сама же Вика, как и предполагалось, училась с необычайной легкостью. Учителя предлагали обучаться экстерном, но она на отрез отказалась. По причине тайной и глубокой симпатии к Максимке Колесникову. Веселому и озорному мальчишке сидевшему с ней за одной партой с первого класса.