Застигнутый врасплох и напуганный до жути словами сокамерника Жереми деланно рассмеялся. Этот тип явно не переносил ни малейших признаков недружелюбия.

«В тюрьме и сообщник убийцы! Что за безумие! Этот человек — сумасшедший. Но, к счастью, он меня, похоже, уважает и даже побаивается. Единственная хорошая новость. Это значит, что другой Жереми здесь в авторитете. По крайней мере, в этой камере. Да, потому что в этой тюрьме у него есть враги, и одного он даже хочет убить. Невероятно!»

— Послушай, я не знаю, — рискнул Жереми. — Может быть, лучше по-другому. Я что-то сомневаюсь.

Сосед, подскочив, сел на кровати с угрожающим видом. Жереми поразился, на какую кошачью гибкость способна эта гора мышц и жира.

— Что? Как это ты не знаешь? Хочешь дождаться, чтобы он тебя отправил на тот свет? Ведь так оно и будет, парень! Тебя взяли с товаром его семьи, если ты забыл! И там было на бешеные бабки. Да еще ты отмутузил брата Стако. Ты сомневаешься? Они-то не сомневаются, парень. Они тебя прикончат как пить дать. Так чего ты хвост поджал? Мать твою, я тебя уважаю, потому что ты самый крутой и самый деловой из всех придурков, которые попались и гниют в этой тюряге. Ты уж меня не разочаруй!

Он вскочил и расхаживал взад-вперед по камере, сжав кулаки, играя мышцами, не сводя глаз с Жереми. В гневе он был страшен. Жереми восхитился умом своего двойника, сумевшего заключить союз со столь внушительной фигурой. Он также понял, что в его интересах вести себя, как тот, кем его здесь считали.

Не вставая, он взглянул прямо в глаза соседу и стиснул зубы, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно жестче.

— Сбавь-ка тон! Никто же не отказывается! Мы его прикончим, падлу! Вот только я не знаю, стоит ли это делать сегодня и таким образом! Мне надо подумать, может быть, есть другие варианты.

Жереми сам себе удивился. Неотложность дела и опасность заставили его пуститься в настоящую ролевую игру.

— Например? — поинтересовался великан более покладисто.

— Я еще не знаю, говорю же, надо подумать.

— Ага… — протянул сосед подозрительно.

— Ты сомневаешься во мне? — спросил Жереми.

Тон был уверенный, угроза недвусмысленна.

— Нет… В общем… Ты же сам сказал мне вчера.

— Что?

— Что-что, ты сказал, мол, в твой день рождения ты можешь быть странным, чтобы я за тобой присматривал и…

Сосед умолк и уставился на Жереми так, словно впервые увидел его в этой камере.

— Почему это ты не помнишь, что говорил мне вчера?

Мысль Жереми заработала быстро. Тот смотрел на него, ожидая внятного ответа.

Его сокамерник только что сообщил ему информацию, требовавшую немедленной обработки. Другой Жереми прикрыл тылы, поручив этому мастодонту присматривать за его рассудком. Он поведал ему, что замышляет убийство, и предостерег против того, кем он мог стать в день своего рождения. Это было стратегически верно и в то же время тактически ошибочно, потому что сосед соображал довольно туго.

— Хорошо. Хорошо. Отлично. Я вижу, ты усвоил все, что я тебе говорил о моих приступах в день рождения. Я могу на тебя положиться. Но в этом году обошлось. Будь у меня приступ, ты бы это сразу увидел.

Сосед что-то буркнул. Пока того, что он понял, хватило, чтобы его успокоить. Жереми надо было воспользоваться полученным преимуществом. Он знал, что разыгрывает трудную партию.

— Ладно, так вот что я хотел сказать. Я слышал, что в спортзале на этих днях ожидаются гости. Охрана планирует десант, будет искать заначки дури. Не хотелось бы, чтобы они нагрянули, как раз когда…

— Ты-то откуда это знаешь? Ты же никогда не выходишь из камеры!

Жереми был вынужден продвигаться дальше по полю, заминированному его двойником.

— А ты сам не понял откуда?

— Вертухаи? Это верно, у вертухаев ты любимчик. Ну и какой же у тебя план?

— Подождем. Посмотрим, как дело повернется, обмозгуем другие варианты на всякий случай. Действовать будем потом.

— Ага… Но знаешь, ты рискуешь. Они с тебя глаз не спускают. И они-то ждать не станут.

— Ничего, я рискну.

— Какие все-таки у тебя планы?

— Я тебе потом скажу. Мне надо еще подумать.

— Ну, думай пока. Мне сейчас на работу. Но надо будет потолковать, когда я вернусь.

Жереми вздохнул с облегчением: на время он будет избавлен от грозного соседства. Он наконец останется один, не будет вынужден импровизировать роль, требующую всего его внимания. И сможет подумать о главном.

Когда сосед покинул камеру, Жереми встал, глубоко вздохнул и принялся мерить шагами тесное пространство. Что он мог сделать сейчас? Как продвинуться в своих поисках?