Ну и что, если о них начнут судачить? По словам Стивена, пересуды уже начались. Языки заработали в тот вечер, когда она исчезла в кустах возле дома лорда Палмерсона вместе с лордом Моттоном. Дополнительная подробность насчет того, что теперь она живет под крышей виконта, пусть даже вместе со своей матерью и под присмотром пяти его теток, только придала сплетням более пряный вкус, вот и все. Да что там, ей уже двадцать четыре года, она не дебютантка, и пусть досужие сплетники вдосталь оттачивают языки.

— Отойдем подальше. Я не хочу, чтобы нас подслушали, — негромко проговорил он, когда они вышли за дверь.

Он увел ее в самый дальний конец террасы, в самый темный угол и повернул спиной к балюстраде. Встал перед ней так, чтобы его крупная фигура заслоняла ее от любопытных взглядов тех, кто мог пройти мимо, и положил свои ладони ей на плечи. Наклонил голову и посмотрел ей прямо в глаза.

— Джейн, Томас нашел ту рыжую лошадь, которая едва не сбила нас. Она валялась на мусорной куче в нескольких кварталах от академии.

Он почувствовал, что она пытается высвободить плечи, и усилил нажим.

— Наверное, она была изуродована, и хозяин решил от нее избавиться, — сказала Джейн.

Моттону захотелось встряхнуть ее — она воспринимала происшедшее как случайность. Явно не верила, что находится в опасности.

— Нет, породистые лошади слишком дороги. Никто не станет бросать ее вот так, если только тот парень не украл ее, чтобы использовать единственный раз с целью сбить нас.

— Но это же смешно.

Голос у Джейн слегка дрогнул. Он напугал ее? Хорошо. Уж она-то его точно напугала. Когда он искал ее в бальном зале лорда Истхейвена и никак не мог найти, сердце у него в груди сжалось до боли.

— Вам следует быть очень осторожной. — Он слегка встряхнул ее, чтобы усилить значение слов. — Вы не должны уходить одна, как вы только что сделали.

Она вытаращила глаза.

— Я ушла одна?

— Да. Вы покинули бальный зал.

— Вместе с братом. — Она посмотрела на него так, будто он только что сбежал из Бедлама. Возможно, что так. Он чувствовал себя сумасшедшим. — Я ушла в буфетную вместе с моим братом.

Услышав эти слова, Моттон счел свой страх необоснованным. Что могло случиться с ней в буфетной лорда Истхейвена, если рядом был Стивен?

Да, это было необоснованно, но он все еще чувствовал страх. Он должен убедить ее, что опасность существует. Если бы он знал, что Джейн приняла это всерьез, ему удалось бы немного расслабиться.

Она улыбнулась ему слегка вызывающей улыбкой.

— Вы разделяете страх мистера Спиндела перед пирожками с омарами?

Черт возьми, ну что за дерзкая девчонка! Как она смеет пренебрегать его предупреждениями, недооценивать их важность? У него нет ни малейшего сходства с таким червяком, с таким ничтожеством, как Спиндел!

Его нажим усилился, и Джейн с придыханием втянула в себя воздух. Он причинял ей боль. Этого Моттон никак не желал, но очень хотел кое-чего другого. Он ослабил хватку, однако злость, недоумение, страх за Джейн и… зов страсти, да, именно страсти все еще клокотали у него в жилах.

Он не мог ударить ее, как сделал бы, будь она мужчиной. Не мог как следует встряхнуть ее, пока ее голова касалась его плеча. Не мог на нее прикрикнуть здесь, на террасе дома Истхейвена.

Он сделал единственное, что мог себе позволить. Он ее поцеловал.

То не был нежный поцелуй — слишком бурные эмоции переполняли Моттона, чтобы этот поцелуй оказался нежным. Моттон хотел заставить Джейн поверить ему, он хотел, чтобы она дала ему обещание быть осторожной, осмотрительной всегда и во всем. Он хотел обеспечить ей безопасность, хотел охранять ее… и хотел, чтобы она не боялась его и полностью положилась на его превосходство в силе и жизненном опыте.

Он не испугал ее. Она только вся напряглась, Моттон это почувствовал, и уперлась руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть его.

Он не мог позволить ей оттолкнуть себя. Он…

Господи!..

Она изменила тактику. Ласково прильнула к нему, и ее пальцы коснулись волос у него на затылке.

То была не капитуляция, о нет, то было намерение соблазнить, и Моттон полностью отдался соблазну. Его негодование, страх и досада, его похоть слились теперь в единое и страстное желание, которое сделало его слепым ко всему на свете, кроме ее вкуса, ее прикосновений, ее запаха.

Губы ее разомкнулись, позволив ему проникнуть в их жаркую влажность. Его руки скользнули вниз по спине Джейн и прижали ее бедра к его твердому, возбужденному члену. Моттон жаждал видеть Джейн обнаженной, на мягком ложе, но готов был удовольствоваться тем, чем мог, даже если это всего лишь…