Фрэнси без всякого удовольствия жевала кусок сырного пирога и скользила взглядом по залу. Эрьян прав. Здесь очень мило. Даже шикарно. Тут вам не какой-нибудь грязный подпольный шалман.

Конкурентов она оставила далеко позади. Ее клуб больше, лучше, красивее. Зак — единственный выскочка, осмелившийся оказать ей сопротивление. Но мужчина, использовавший в качестве боевиков детей, должно быть, настоящий псих, уж в этом она не сомневалась. Только слабаки используют для достижения своих целей тех, кто еще слабее. Она даже не сомневалась, что победит. Ее интересовало только как и когда.

— А где Пер? — поинтересовалась Крошка Мари.

— Дома, — ответила Фрэнси. — Он больше любит пялиться в ящик, чем общаться с людьми на вечеринках.

— Да уж, скоро его накроет кризис среднего возраста, и ему захочется тряхнуть стариной. Только гляди.

Фрэнси кивнула и допила второй мартини. Пер — такой зануда. Сказал, что хочет остаться дома и посмотреть кино. Вместе с Адрианом и Бэлль, к которой будет заглядывать, как обычно это делает Наташа. Господи, то, что у мужика есть дети, совсем не означает, что он должен все свободное время просиживать дома! Почему люди позволяют себе становиться такими занудами? Не отходящими от своих чад мамашами и папашами, придурочными наседками обоих полов, сюсюкающими до посинения со своими отпрысками, и все это ради того, чтобы забыть о себе и о собственных мечтах. Видимо, они считают, что раз появились дети — с собственными мечтами покончено.

Но ведь дети — это радость и подарок судьбы, а не ярмо или тормозные колодки!

Случалось, Фрэнси мечтала о другой жизни, вне так называемой современной цивилизации. О жизни без того, что изо дня в день вызывает стресс, как, например, зависший компьютер, вирусные рассылки, отсутствие сигнала мобильной связи, невозможность дозвониться в службу компьютерной помощи, автомобильные пробки, автоответчики мобильных и стационарных телефонов, споры с детьми по поводу времени просмотра телепередач, выбор детского сада или школы, битвы за пульт от телевизора, переключение сотни телеканалов, вопросы из разряда «кока-кола лайт или не лайт?», гудение различных приборов, мигание лампочек, пенсионные накопления, невозможность вспомнить код для доступа к собственному банковскому счету, вопрос: «Ты пойдешь весной на курсы по осознанному существованию?», группы в «Фэйсбуке», истерия с блогами, мода на сорта кофе, распродажи, на которые надо не опоздать, «ты должна пойти на йогу! — и вот там ты наконец-то расслабишься!».

А ведь все может быть иначе. Каждый день может быть наполнен совместными занятиями. Родители будут учить своих детей, но и сами станут учиться у них. И все это конечно же на лоне природы. Люди будут жить ее дарами. И помнить, что жизнь не обязанность, а удовольствие. Утопия? Возможно. Но Фрэнси продолжала мечтать об этом. Она считала, что долг каждого человека (что само по себе уже противоречие, но закроем на это глаза) — время от времени задавать себе серьезные вопросы о смысле и цели жизни и тем самым совершать выбор между пофигизмом и попытками хоть чуть-чуть приблизиться к достижению поставленных целей.

«Интересно, какой фильм они будут смотреть? — подумала она. — Небось „Пиратов Карибского моря“». Ей они тоже нравились. Джонни Депп — красавчик. А сидеть рядом с Адрианом и грызть чипсы из одной миски — что может быть уютнее!

Она любила смотреть кино во многом благодаря этому чувству уюта. И она сразу же заскучала по сыну, достала мобильник и позвонила домой, чтобы узнать, как у них дела. Через пару гудков трубку сняла Наташа.

— Наверно, лучше их сейчас не отрывать, — сказала Наташа, когда Фрэнси попросила позвать кого-нибудь из своих. — Там как раз конец фильма.

— А… ну ладно. Передай Перу, что я приду поздно. Наверное, очень поздно. Нет, вообще-то я переночую здесь.

Разговор окончен. Минуты через две телефон зазвонил. Это была Паула, одна из девушек, работавших в «Женском рае».

— Секунду, — сказала Фрэнси и встала, чтобы подойти к бару и посмотреть в монитор камеры наблюдения.

У входа стояли четыре легко одетые молодые дамы, которые раньше работали у Элизабет. Сейчас они были в свободном полете, но Фрэнси по-прежнему могла связаться с любой из них. Она впустила девиц.

— Оживите немного атмосферу, приголубьте людей, — велела она. — Ешьте-пейте, сколько хотите. Сексом можно заниматься во всех помещениях, кроме моего кабинета и большого зала. Ясно?

Девочки кивнули, и их стройные, надушенные тела слились с толпой. Фрэнси несколько мгновений разглядывала их, наблюдая, как они вьются вокруг передового отряда ее армии. Ей подумалось, что никакие они не шлюхи, а настоящие леди. Сообразительные деловые женщины, зарабатывающие кучу денег своим телом. А для этого нужны и смелость, и мозги. И хотя они, как правило, наводили заранее справки о клиентах, всегда оставался риск наткнуться на неприятный сюрприз. Приличный бизнесмен мог оказаться психованным извращенцем, принуждающим тебя к чему угодно, начиная от секса в памперсах и кончая стремлением засунуть тебе в анус бейсбольную биту. Крошке Мари как-то раз такой попался. Она чуть не умерла от потери крови. Но пару лет назад она увидела, как он пьет кофе в одном из кафе. Узнала, где он живет, и, когда подвернулся случай, оглушила и затолкала в багажник своей машины. После чего она «полечила» этого типа его собственным «лекарством», однако, в отличие от Крошки Мари, он этого не пережил.

Фрэнси уже собиралась опять присоединиться к гостям, как услышала стук в дверь. Она посмотрела в глазок и увидела Бенни.

У него были отрезаны оба уха.

И вот Бенни уже сидит на стуле в кабинете Фрэнси. Уши, которые ему отдали в пакете, мадам Гастон пришила на место. Ее на бешеной скорости примчала в казино Крошка Мари. Бенни, хорошо известный полиции, наотрез отказался ехать в больницу и привлекать к себе внимание. У него не было ни малейшего желания вновь оказаться за решеткой, ведь у него уже было ходок десять, и, с учетом того, что вся его квартира забита краденым, рисковать он не мог. Поэтому и предпочел услуги мадам Гастон.