Фрэнси сосчитала до десяти.

— Было некогда, — процедила она. — Но я очень его рекомендую, он как раз специализируется на поствоенных синдромах… вроде того, каким страдаешь ты. Общаешься с дружками из «Тигров Аркана»?

— Нет, — ответил Зак. — У меня с ними больше ничего общего. Твое здоровье!

Он приподнял бокал с пивом. Фрэнси даже не пошевелилась, она была слишком возмущена. Откуда, черт возьми, он знает про язву и доктора Лундина?

Зак сделал несколько глотков и зачерпнул орешков из миски, стоявшей между ними. Фрэнси попивала кофе и тоже таскала орешки. Их пальцы встретились. Ни тот, ни другой не отдернул руку. Она попыталась забрать большую часть. Он тоже. Миска перевернулась, орешки рассыпались по столу и полу. Пришла официантка с веником и совком.

Фрэнси подалась вперед. Ей страшно захотелось достать карманный нож и срезать улыбочку с его лица.

— Моему компаньону Бенни отрезали уши, — прошипела она. — Кроме того, ты украл у меня чертову прорву очень дорогого товара. Поэтому, если ты думаешь, что я тут буду с тобой трепаться про язву и какой-то хренов пирог, ты сильно ошибаешься.

Она села на место и стала облизывать испачканные маслом и солью от орешков пальцы. Его взгляд скользнул по ним. Потом по каждому сантиметру ее лица, шеи, плечам и груди.

— Почему именно теперь?

— А почему бы нет? — ответил Зак, наклонившись в свою очередь к ней. — Ведь надо же когда-то начинать что-то новое, не так ли?

Она опять подалась к нему и даже почувствовала солоноватый запах орешков у него изо рта. Все та же улыбочка, но уже не такая наглая, скорее немного грустная.

«Я выясню, что у тебя за тайны, — подумала Фрэнси. — Вытащу из тебя все твои секреты, медленно и больно, как будто наматывая на прут твои кишки и поджаривая их на открытом огне. Потерпи немного».

— А ты не мог найти какой-нибудь другой город для самоутверждения? — поинтересовалась она. — Например, Гётеборг. Там очень мило, люди гораздо приветливее и не такие замотанные.

— Мне нравится Стокгольм, — ответил Зак. — Красивый город. Мне нравится здешний темп, это меня заводит. А неприветливость — это только фасад. В глубине души большинство людей здесь очень милые и позитивные, ты согласна?

— Нет!

— Ты всегда так негативно настроена?

— Ты хочешь спросить, всегда ли я такая злая стерва?

— Нет, я…

Наступило молчание. Фрэнси вертела в руках свою чашку, а Зак — пивной бокал. Он, несомненно, привлекателен. Интересно, как бы он выглядел без ушей?

— Здесь нет места для нас обоих, — отрезала она.

— Знаю, — согласился Зак. — Именно поэтому я тебя сюда и пригласил.

— И что дальше?

— Я предлагаю тебе объединить твою Фирму с моей. Ты будешь командовать своими людьми, а прибыль будем делить пополам. Если учесть, что наша новая организация, вероятно, будет более эффективной, то денег мы будем зарабатывать больше, чем сейчас. Так что чисто экономически ты только выиграешь.

— Но?

— Ты будешь подчиняться мне.

— Никогда в жизни.

— Подумай о моем предложении.

— Я уже подумала.

— Но ты не подумала объективно.

— Откуда ты знаешь, черт возьми?

— Ты не можешь мыслить объективно, потому что не знаешь моих целей.

— Прекрасно знаю: власть и деньги. Ничего особенного.

— Говори за себя.

— Не пытайся мне втюхать, будто за твоей деятельностью кроется какая-то великая философия. Или, может, идеология? Чтобы нести ее людям?

Зак улыбнулся, встал из-за стола и надел кожаную куртку.

— Я свяжусь с тобой через неделю, и мне нужен будет окончательный ответ, — сказал он. — До тех пор предлагаю перемирие.

Фрэнси пожала плечами. И он ушел. Тогда она заказала себе большой бокал пива и решила напиться в стельку. Завтра, когда похмелье пройдет, она спокойно подумает о том, что было сегодня сказано. Был в его словах какой-то подтекст. И эти паузы, то, как он на нее смотрел, и эта немного грустная улыбка…

Может, стоит обдумать его предложение?

«Ну уж нет! Ни за что, черт его дери!» — решила она и влила в себя пиво.

Чтобы больше не было отрезанных голов и ушей, погонь на машинах, телохранителей для Адриана, обчищенных схронов с наркотой и так далее.

— Повторите, — сказала она официантке.

Когда три пива были выпиты, Фрэнси являла собой жалкое зрелище. В туалете она промахнулась мимо унитаза. Шатаясь, она вышла на улицу и побрела к величественному зданию ратуши. Ей было плохо, и она так устала, что у нее закрывались глаза. Не позвонить ли Крошке Мари, чтобы та приехала за ней на машине? Стала искать мобильный телефон, но так и не нашла. Вспомнила, что оставила его на столе в казино. Вот черт! Фрэнси решила пойти назад в бар и позвонить оттуда, но не прошла она и половины пути назад, как к горлу подступила тошнота, и ее вырвало. Попытавшись отойти подальше от собственной блевотины, она села на тротуар, прислонившись к стене какого-то дома. И отрубилась…