Шрифт:
Бабек Серуш: «За день до своей смерти Володя позвонил мне: "Бабек, приезжай! Мне так плохо!" Он так это сказал! Это шло у него изнутри. Сразу я не мог к нему приехать...»
24-го вечером дома с Высоцким были мать, Абдулов, Янклович и Оксана, после шести приехал Федотов.
Оксана обратила внимание Федотова на то, что Владимир все время хватался за сердце:
— Толя, у него болит сердце...
— Да ладно, он такой здоровый — еще нас с тобой переживет.
Высоцкий во время этого разговора сидел в кресле и держался правой рукой за сердце:
— Я сегодня умру.
— Володя, что ты всякую ерунду говоришь?!
— Да нет, это вы всякую ерунду говорите, а я сегодня — умру.
В 10 часов ушла Нина Максимовна. Владимир проводил ее до дверей, попытался успокоить: «Мамочка, все будет хорошо...» В 11 ушел Абдулов. После их ухода поведение Высоцкого стало беспокойным: он стал метаться, бегать по квартире, кричал, опрокидывал стулья... А этажом ниже обитала семья известного уролога Е.Мазо. Они звонили несколько раз по телефону и требовали угомониться, т. к. завтра предстояла сложная операция. Янклович предложил связать беспокойно метавшегося Владимира.
Э.Володарский: «Он ведь тогда рвался убежать из дома. Они его поймали между вторым и третьим этажом, догнали, там драка была. Они его избили, затащили обратно. Мне многие люди говорили, что в Москве в это время открыли пункты скорой наркологической помощи. Несколько десятков пунктов по Москве. Туда наркоман являлся в полном отчаянии, если он нигде не мог достать наркотики. И ему там говорили: «Сейчас поможем, сейчас все сделаем, сейчас все вколем, только скажи, где раньше брал». И Володя бы их заложил за милую душу. Потому что муки, которые, наверное, человек при этом испытывает, такие, что никакое похмелье с этим не сравнится. Они боялись, что их посадят. Вот чего они боялись!»
Оксана: «От него все, действительно, устали... Янклович с Федотовым взяли и привязали его простынями... Ну, как привязали... Прибинтовали простынями к узкой тахте, чтобы он не рвался.
Я сижу, плачу над ним. Володя успокоился, я его отвязываю... И вдруг он открывает глаза — абсолютно нормальные, ясные...
— Оксана, да не плачь ты. Пошли они все...
А потом.
— Вот я умру, что ты будешь тогда делать?
— Я тогда тоже умру...
— Ну, тогда — ладно... Тогда — хорошо...»
Федотов сделал успокаивающий укол и уехал: «Я поехал на Бауманскую — к своей знакомой... Пробыл там часа два, а потом вернулся на своей тачке...»
Почти в полночь пришел Аркадий Высоцкий. В этот день у него было собеседование в институте, и ему объявили, что он не поступил. Сын пришел посоветоваться с отцом по этому поводу. Дверь открыл Янклович, и Аркадий успел увидеть отца в глубине коридора... Хотел войти, но Янклович настойчиво вытеснил его на лестничную площадку.
А.Высоцкий: «Янклович откровенно говорил, что отец колется, он не считал нужным от меня это скрывать... Минут десять мы постояли... Он сказал, чтобы я не волновался... Чтобы спокойно шел домой, а утром позвонил... Это было, наверное, уже ночью — часа за четыре до смерти отца...»
25 ИЮЛЯ
Это был самый короткий день в жизни Владимира Высоцкого.
Около часа ночи к своей подруге уехал Янклович. Остались втроем: Высоцкий, Федотов и Оксана. Высоцкий ходил по комнате, спать не ложился. Все вместе поднялись к Нисанову, просидели там почти до двух часов и вернулись к себе. Через полчаса Нисанову позвонил Федотов, попросил принести шампанское для Высоцкого. Нисанов спустился и увидел, что Высоцкий затеял жарить яичницу. Потом он попросил водки. Федотов налил ему и себе: «Я, честно говоря, тоже с ним засадил... Рюмочку. Но я же измотанный, уставший — слабость...»
Оксана: «Не знаю почему, но Толя Володину кровать перенес из маленькой комнаты в большую. Один перенес, и Володю перенес туда — и положил туда... По-видимому, он что-то такое успокоительное колол... Или дал выпить? Я не знаю, но Володя все время стонал... Все время какие-то звуки. А тут очень быстро прекратились всякие звуки... А перед этим у него было абсолютно ясное сознание. Он говорит:
— Ну, чего ты плачешь? Не плачь. Все будет нормально...
— Володя, я пойду посплю!
— Ну, иди, поспи...
А перед этим Толя говорит:
— Я сегодня останусь, ты сегодня отдохни.
А я же все эти ночи не спала! И какие это были ночи! То я с балкона его вытаскивала — сейчас он бросится... То в туалет водила, то в ванную... То бегала к таксистам шампанское покупать, если ему нужно было...
И вот я пошла спать, говорю Толе:
— Толя, ты не будешь спать?
— Я посижу, ты иди, поспи...
И я пошла... А тут прекратились всякие звуки — поэтому я и заснула. Потому что мертвая тишина! Ну, думаю, — Володя заснул, и я могу поспать...»