Если смотреть шире, то каждую нашу жизненно значимую проблему

можно диагностировать как невроз судьбы. И проблема заключается,

что у нас есть проблемы, и в том, что они с неизменной

периодичностью повторяются.

Собственно же термин «судьбоанализ», «психология судьбы»

связаны с именем Леопольда Цонди, выдающегося врача-психиатра и

философа. Его знают как автора всемирно известного теста,

позволяющего за считанные минуты выявить в человеке его самые

глубинные влечения и наклонности но, к сожалению, мало кому

знакомы фундаментальные разработки этого автора, изучающие

понятие судьбы с точки зрения психиатрии и психологии.

Получая медицинское образование, Цонди одновременно

заинтересовался учением Фрейда и перечитывал своего любимого

Достоевского (автора, которого, кстати, весьма чтил и сам

Фрейд), Цонди обратил внимание на то, что герои Достоевского

разделяются на две ярких категории: с одной стороны преступники,

с другой – чуть ли не святые. Молодой проницательный

исследователь предположил, что подобная склонность писателя

обусловлена тем, что тот сам носил в латентном (то есть, скрытом

– от латинского latens – скрытый, невидимый) состоянии и убийцу,

и святого, обусловленную влиянием его генофонда. Впоследствии

эта гипотеза была подтверждена биографами Достоевского, которые

среди его предков обнаружили и действительных убийц, и людей

весьма благочестивых. Таким образом, ученый подошел к тому,

чтобы для себя сформулировать осознанное понятие судьбы, в

наличии которой он не раз убеждался на фронте, куда попал

лейтенантом медицинской службы. Однажды батальон, где он служил,

подвергся шрапнельному обстрелу. Когда атака утихла, Цонди

обнаружил, что «предназначавшийся» ему смертоносный осколок

снаряда застрял… в переплете книги «Толкование сновидений»,

которую он носил в ранце.

В 1916 г. Цонди тяжело заболел и попал в госпиталь, где за

ним ухаживала белокурая, миловидная медсестра, в прошлом

преподавательница иностранного языка. Молодой офицер медицинской

службы, увлеченный своими чувствами к девушке, однако, не забыл

припомнить семейный эпизод, случившийся с его старшим сводным

братом, который тринадцать лет назад влюбился в очаровательную

блондинку, преподавательницу иностранного языка. Они поженились,

но брак оказался несчастливым. Вскоре Леопольду приснился сон –

его родители обсуждали неудачную жизнь его брата. Благодаря

этому сновидению Цонди пережил озарение, в котором осознал, что

бессознательно пытался повторить печальную судьбу своего

родственника. Восставший против такого рока, пациент наутро

объявил, что совершенно здоров, покинул госпиталь и отбыл в свою

часть.

Данный случай, впоследствии дополненный обстоятельными

клиническими наблюдениями, натолкнул Цонди на идею существования

«родового бессознательного», расположившегося между индивидуальным

бессознательным, открытым Фрейдом и коллективным бессознательным,

обнаруженного Юнгом. Под бессознательным понимается скрытая часть нашей

психики, которая недоступна для нашего непосредственного наблюдения, но мы

его как реальную силу вполне можем ощутить, благодаря таким явлениям как

сновидения, оговорки, описки. Это – так называемое индивидуальное

бессознательное. Коллективное же бессознательное можно сравнить

с единым энергноинформационным полем всего человечества, и оно

определяет сходность и универсальность наших мотивов, независимо

от расы, времени или социально-культурной установки.

Согласно концепции Цонди, род предков оказывает самое

действенное и непосредственное влияние на судьбу его отдельного

представителя, что проявляется в формировании «архетипа» –

фигуры предка, конечная цель которой «заключается в том, чтобы

полностью повториться в жизни потомка в той самой форме

экзистенции (то есть – бытия; понятие "экзистенция" происходит

от латинского слова existentia, буквально означающего – "бытие",