"существование"), в которой она один или несколько раз проявляла

себя в истории целого рода». Влияние родового бессознательного

настолько сильно, что в жизнедеятельности потомков определяет их

безотчетный выбор профессии, увлечений, друзей, брачного

партнера, и даже особенности смерти. Например, Хемингуэй

застрелился из того же оружия, что и его отец.

2. "Призраки" и "Склепы"

Дальнейшее развитие тема судьбы получила в работах

психоаналитика фрейдовского направления Николя Абрахама. В своих

исследованиях, касающихся механизмов передачи таинственных

влияний внутри рода, он выделил такие понятия как "призрак" и

"склеп".

Концепция "призрака" пересекается с идеей Цонди о

существовании "архетипа" – фигуры значимого предка. Анализируя

пациентов, которые не могли объяснить мотивы своего поведения и

описывали ощущение, словно за них эти действия совершал некто

другой, Абрахам решил данное сообщение принять буквально и

выдвинул гипотезу – а что если этот другой существует реально и

на самом деле оказывает самое непосредственное воздействие на

человека? Но в таком случае, кто этот другой, и откуда он

появился?

Памятуя о том, что каждый индивид органическим образом вписан

в историю своего рода, Абрахам делает вывод, что этим другим,

действующим в нас, является один из наших предков, а точнее,

тот, кто нес в себе какую-то тайну, связанную либо с особенной

смертью, либо с чем-то темным, постыдным, подозрительным,

неприемлемым с точки зрения морали того времени, выражаясь

терминологией Юнга, "теневым" аспектом существования. И этот

призрак, словно плохо захороненный мертвец, восстает из своей

могилы и через одно-два поколения начинает действовать,

вселившись в своего потомка, который, в свою очередь, становится

своеобразным хранителем этой невысказанной тайны, поселившим в

"склепе" своего бессознательного ожившего беспокойного

покойника.

Подобная связь осуществляется через бессознательные механизмы

интроекции, инкорпорации, то есть символического включения

объекта внутрь себя, и становится стихийным соединением двух

душ. При этом потомок может ничего не знать ни о жизни, ни о

кончине своего предка, но подобное незнание как раз и усиливает

давление призрака, проявляющего свою активность через странные

ситуации, симптомы и жизненные коллизии, которые быстро

прекращаются, как только тайна призрака оказывается разгаданной.

В последнем положении содержится и основной феномен

психоанализа:

мы страдаем от невысказанности; и если

невысказанное продолжает удерживаться, оно проявляет тенденцию

прорываться на уровень ситуаций; однако, как только мы

высказываем невысказанное, озвучиваем его, вербализуем в текст,

тиски невротического рока разжимаются и отпускают нас.

Оригинальный психоаналитик, развившая технику трансгенерационного анализа,

А.А. Шутценбергер, так и полагает, что немецкий термин das Unbewusste,

традиционно переводимый как "бессознательное", более близок таким понятиям как

"невысказанное", "невыраженное".

Накапливая это "невысказанное" в себе, мы формируем трагедию

своего существования. И основа нашей жизненной драмы, ее

гнетущий и тяжеловесный сюжет произрастает из наших тайн. В

связи со сказанным интересно отметить последствия пресловутой

декларации о том, что "в женщине должна быть какая-то тайна,

загадка". Из обследованных мною четырехсот пар, исповедовавших

веру в эту формулу, ни одна, в конечном итоге, не оказалась

счастливой.

"Призрак, - пишет Абрахам, - это работа в бессознательном с

тайной другого, в наличии которой нельзя признаться". И этот

неведомый призрак способен передаваться от бессознательного

("невысказанного") родителя к бессознательному ребенка.

Соответственно, "склеп" собою представляет сокрытую часть