Мы сели в лифт, доехали до двери квартиры. Даже на лестничной площадке была слышна музыка.

— Да, я забыла тебя предупредить, моя подруга любит всякую отстойную музыку…

Она улыбнулась в ответ.

Эльза появилась на пороге.

— О! Моя соперница! — воскликнула она, уставив на Серену обвиняющий перст.

Серена вскинула брови, глаза ее смеялись.

— Ну ладно, потом поругаемся, — сказала Эльза, наклонившись к Серене и целуя ее.

— Перед тобой Эльза, если ты еще не догадалась.

— Соблазнительная, обаятельная, энергичная и остроумная, вот она я! — гордо воскликнула подруга, приняв величественную позу.

— А вот здесь мы живем. — Я вкатила кресло с Сереной в гостиную. — Скользя взглядом по комнате, она, казалось, припоминала какие-то детали из моих рассказов и открывала для себя новые.

Потом мы положили Серену на диван, подложив ей под голову несколько подушечек, а сами уселись рядом. Я быстро перевела разговор на любовные передряги Эльзы, зная, что она не откажет себе в удовольствии в который раз исполнить свой блистательный номер. Серена оживилась, она так рада была въяве наблюдать персонаж, которого я ей так часто описывала и который вдобавок оказался еще более живым и настоящим, чем она ожидала.

Мишель Дельпеш начал петь «За флирт с тобой», и мы увидели, что Серена прикрыла глаза и пошевелила пальцами.

— Скажи, я грежу или тебе действительно нравится музыка, которую я ставлю, Серена?

Та улыбнулась, подтверждая слова Эльзы.

— О нет! — воскликнула я. — Не поступай так со мной, Серена. Не предавай меня. Не давай ей повода думать, что это может кому-то нравиться, кроме нее.

— Победа! — завопила Эльза. — Давай сейчас вот что сделаем: я покажу тебе свои записи, а ты скажешь, что хотела бы послушать, хорошо?

Она тотчас же подскочила и умчалась, принесла целую стопку дисков и положила на столик в гостиной.

— Если тебе не нравится, ты сидишь неподвижно. Если нравится, поднимаешь руку, хлопаешь ресницами, улыбаешься, бросаешься ничком на землю, в общем, как-то это демонстрируешь.

Она не стала дожидаться ответа Серены и сунула ей под нос верхний диск.

— Джо Дассен?

Серена опустила ресницы.

— Гениально!

Эльза встала и начала петь «Бабье лето», имитируя жестикуляцию и мимику певца.

— А это Мишель Фюген, — бросила Эльза и затянула припев песни «Прекрасный роман». — Супер, ей тоже нравится. А Мик Брандт? Азнавур? Ричард Коччианте? Ух, ей все нравится! Ну просто гениально!

Она снова и снова хватала из стопки диски, вскакивала, принималась петь и танцевать, изображая звезд эстрады. Серена была в полном восторге.

— По правде говоря, мне бы вот с тобой квартиру пополам снимать! Ладно, слушай, раз мы на всем сошлись, я тогда запускаю эти песенки.

Потом она решила накрасить Серену и сделать ей маникюр.

— Естественную красоту оставим той зануде, которая служит тебе сиделкой и время от времени подругой. А нам требуется немного мастерства, немного усилий. Тебе — потому что ты болеешь, мне — ну потому, что я, надо признать, не мисс Вселенная.

Серена завороженно следила за ее руками и только подставляла лицо и руки. Я растроганно наблюдала за этой сценой.

Когда работа была закончена, Эльза схватила зеркало.

— Ты великолепна. Показать, что получилось?

Серена поглядела на себя с грустной улыбкой.

— Ты очень красивая, — подтвердила я.

— Давайте откроем бутылочку вина, — объявила Эльза, устремляясь на кухню: видимо, она решила сегодня до конца играть роль массовика-затейника.

Пробка с шумом вылетела из бутылки, и мы исполнили ритуальную песнь.

— За нашу дружбу, — радостно провозгласила я.

— За любовь! — воскликнула Эльза.

Я дала выпить глоточек пенящейся жидкости Серене, и ей, кажется, понравилось.

— Поставим киношку? — предложила Эльза.

Мы предложили Серене выбрать из нашей небольшой коллекции. Выбор пал на фильм Боба Райнера «Когда Гарри встретил Салли».

— Еще одна история о том, как мужчина и женщина, которые предназначены друг другу, рискуют упустить свое счастье, — отметила Эльза, бросив на меня многозначительный взгляд.

— Но конец-то будет счастливый, — ответила я.

Мы внимательно смотрели фильм, лежа втроем на диване. Иногда Эльза отпускала какое-нибудь нарочито наивное, язвительное и точное замечание, и Серена заходилась тихой радостью. Я чувствовала рядом ее тело, в котором билась жизнь, борясь за существование.