– Доброго дня! – с улыбкой произнес он. – Хальдра сообщила, что вы принадлежали к тому же самому отряду, который направлялся в Игмалион для заключения союза княжества с королевством.

Элсар и Тервион растерянно кивнули, только сейчас они начали вспоминать, что произошло до их появления в этом месте.

– Сейчас мы направляемся туда же и почти с той же целью, – продолжил предводитель отряда. – Дети князя Эргисарена планируют возродить княжество в рамках королевства. В связи с этим отправлена наша делегация к королю Игмалиона. Я предлагаю вам присоединиться к ней.

Молодые люди согласно кивнули в ответ.

Скрипучая желтая галька, два дня пешком от последнего городка, два дня изнурительной жары и ни одного ручейка, только теплая вода из дорожной фляги. Странно увидеть такое намного севернее холодных Великих Пустошей, хотя Халег за последнее время повидал немало. Игмалион – что лоскутное одеяло, сшитое из обрезков небрежной швеей: лютые морозы, глубокие снега и незамерзающее море, а не так далеко Илайский перешеек, который почти не знает, что такое зима. Стоит ли удивляться, что это место более подходит для Кериона или пустынных южных островов.

Однако одно из каменистых нагорий на границе южного и центрального Дора было не таким уж безжизненным, как представлялось со стороны случайному путнику. Здесь находился тайный храм, в который он направлялся вместе с Сиан. Инициатива паломничества принадлежада пепельноволосой ведунье.

– Это скорее не храм, а монастырь, – сказала она Халегу, когда они спускались по ступенькам. – Здесь в основном не молятся, а служат Той…

Когда они спустились до самого конца лестницы, взгляду виконта предстал небольшой каменный зал с низкими сводами, освещенный факелами, из него в разные стороны вели несколько проходов, видневшихся как отверстия в стенах. Гостей ожидал пожилой, довольно высокий и почти лысый наставник с желтоватой иссохшей кожей, украшенной замысловатыми черными узорами татуировок. Взгляд жреца был очень пронзительным и цепким, так что молодой человек даже слегка поежился.

– Так это, значит, ты тот самый, о ком говорила сестра?.. – произнес он, полуприкрыв веки, вопрос звучал риторически. – Тот, кто не знает своих родителей, но знает имя Той…

Халег хотел возразить, но жрец продолжал:

– Тот, кто пришел из-за моря, чтобы вернуть древнюю правду нашим словам. Тот, кто не задумывается, когда надо действовать, и погружается в молчание, когда решается его судьба. – Он на мгновение замолчал, потом произнес: – Да, ты, Тот самый, Кто Пришел…

Сиан вздрогнула, а Халег был абсолютно выбит из равновесия подобными речами. Судя по интонации, жрец цитировал отрывки какого-то древнего пророчества, известного немногим. Виконт уже хотел попросить объяснить сказанное, но жрец заговорил снова и уже с другой интонацией:

– Сестра, ты привела в наш дом желанного гостя, прошу тебя проводить его к мастеру Зорди. – Потом он обратился к Халегу: – Многие поколения ждали исполнения священного пророчества, и вот нам выпала честь приветствовать Пришедшего в нашем доме как долгожданного гостя. Сестра Сиан проводит тебя к нашему мастеру, который нанесет знаки отличия, достойные избранного.

Халег снова хотел что-то спросить или возразить, но не нашел слов и дал Сиан, взявшей его за руку, увести себя из зала по какому-то из проходов еще далее вглубь горы. В коридорах стояла полутьма, и ведающая вела спутника скорее всего по памяти. Окружающая обстановка была пропитана присутствием Той. Это присутствие постепенно начинало проникать внутрь, и сознание отступало, оставляя место чувствам. Чувства говорили виконту о единстве со всем окружающим, но Халег пока не желал их слушать.

Первый отрезок пути оказался коротким, они остановились в каком-то большом и абсолютно темном зале, где присутствие кого-то чувствовалось еще сильнее. Сиан, отпустив руку спутника, что-то тихо зашептала себе под нос. Молодой человек вслушивался в темноту, стараясь проникнуть в нее и объять ее своими ощущениями. И темнота отозвалась, он почувствовал дуновение Силы. Внезапно Халег ощутил внутри себя порыв, близкий к сексуальному, желание отдаться этой Силе без остатка, слиться с ней воедино, испытать восторг слияния, сделаться ее послушным продолжением. Юношу затрясло, он понял, что еще немного, и позволит сделать с собой что угодно ради продолжения наслаждения от этого единства. Разум тщетно искал спасительную мысль, за которую он смог бы ухватиться, чтобы преодолеть это желание. Неожиданно Халег вспомнил ответ Эдны, когда он сказал ведающей, что не хочет становиться таким, как жрец, изображенный на древней фреске: «Не хочешь, не становись. Это зависит только от тебя самого. ОНА такого не требует».

– Она такого не требует… – прошептал юноша вслух, и наваждение отпустило его.

Халег встряхнулся и еще раз вчувствовался в темноту. Она по-прежнему его принимала, но она такого не требовала. Это слабое человеческое начало желало единства с чем-то более сильным, нежели все, чем оно само когда-либо сможет стать. Халег понял, что Ей уже достаточно раболепно и дико поклоняющихся даже не Ей самой, а ее Силе. Став таким, как они, он просто сделается еще одной песчинкой на морском берегу, которую швыряют друг другу ветер и волны. Ей нужен другой…

Слабый порыв ветра вылетел из темноты, ласково коснулся лиц людей и улетел куда-то дальше.

– Пойдем к мастеру, – обратился Халег к Сиан, взяв ее за руку.

Сиан покорно подчинилась ему и повела из зала куда-то дальше.

Как ни странно, путь внутрь горы привел их в коридоры, освещенные то причудливыми древними лампами, то светом уже склоняющегося к западу солнца, проникающим через узкие оконные проемы. Кое-где слышались голоса людей. Похоже, они вышли из храмовой части в район жилых помещений, потому что время от времени им стали попадаться монахи, спешащие по своим делам и почти не обращающие внимания на гостей. Через некоторое время Сиан остановилась перед массивной деревянной дверью в конце тупика и постучала.