Когда он двигается в этом сне, то это — его миры. [Тогда он] — словно великий царь, словно великий брахман; он словно вступает в разные состояния. И как великий царь, взяв подданных, двигается как ему угодно, по своей стране, так и этот [пуруша], взяв чувства, двигается, как ему угодно, в своем теле» (Брихадараньяка-упанишада, II, 1:17–18).

Выражение «Здесь, [во сне] этот пуруша сам бывает своим светом» означает, что в мире сна дух, освобождаясь от телесности, существует в своем собственном, то есть духовном виде.

«Он, этот [пуруша], насладившись в этом глубоком сне, побродив [вокруг], увидев доброе и злое, снова спешит, как он шел [назад] к [месту] сна. <…> Как большая рыба блуждает вдоль обоих берегов [реки] — то с одной стороны, то с другой, так и этот пуруша блуждает по обоим этим состояниям — состоянию сна и состоянию пробуждения. Как сокол или другая [быстрая] птица, устав от полета в этом пространстве и сложив крылья, направляется к гнезду, так и этот пуруша спешит к тому состоянию, в котором, уснув, он не желает никакого желания, не видит никакого сна»{95}.

Следующий фрагмент текста дает понять, что авторы упанишады все-таки видели различие между миром сновидения, который является лишь аллегорией духовного мира, и оригиналом — настоящим духовным миром.

«И когда [он чувствует во сне], словно его убивают, словно его побеждают, словно его преследует слон, словно он падает в яму, то из-за невежества он ощущает при этом тот же страх, который знаком ему в [состоянии] бодрствования. [Но] когда [ему кажется, что он] словно бог, словно царь; [когда] он думает: „Я есмь все сущее“, — это его высший мир».

Эти слова означают, что обычно объектом сновидения являются обыкновенные земные события, но иногда, в явлениях «пророческого сна» или откровения, происходит прорыв в иной, высший (духовный) мир, где дух ощущает свою собственную природу. Отметим, что в таком состоянии происходит отождествление духа со всем сущим — то есть со всеми другими сущностями духовного мира. К этому мы еще вернемся, когда будем говорить о единстве духовного мира.

Здесь же нам достаточно констатировать, что мир сновидений, как его представляет себе человеческое сознание, являет собой аллегорию духовного, нематериального плана, противопоставляемого яви как аспекту физического плана.

В некоторых религиях существуют понятия ада и рая, которые позиционируются как два противоположных полюса мира — отрицательный и положительный. Рай — это место вечного блаженства праведников, ад — темница и место вечных мучений грешников. Присутствует в этой схеме и Земля — как арена, на которой развертывается борьба добра со злом. Но Земля здесь элемент временный, в момент Страшного суда она будет разрушена, и тогда мир приобретет свою исходную и вечную двухчастную природу, состоящую из ада и рая.

Идея ада и рая соприкасается с идеями земли и неба, а также с идеями мира мертвых и мира живых. Хотя в древнейших источниках, таких, как Книга Бытия, рай представлен как некое прекрасное место (сад Едемский) на земле, впоследствии он был прочно ассоциирован с небом — местом обитания Бога. Согласно Книге Бытия, изначально земля была райским садом, но затем, после известных событий, она была проклята Богом и превратилась в место скорби, где вместо плодоносных деревьев произрастают «терние и волцы» (Быт. 3:18). Ад же изначально ассоциировался с царством мертвых — царством Аида, или Гадеса, расположенным в подземных пещерах, в преисподней, в глубине Земли, иначе — с самой Землей.

Если существование пары «небо — земля» было обусловлено физическим законом (наличием различных агрегатных состояний вещества), пара «страна мертвых — страна живых» существовала за счет биологического закона (смерть есть один из признаков живого организма), пара «сон — явь» относилась к области психических явлений, то противоположность ада и рая отражала идею социальной справедливости, согласно которой каждый должен нести наказание или получать благо, смотря по его деяниям. Как видим, преломление каждого этапа эволюции рождало в человеческом сознании свою пару противоположностей, но неизменным оставался общий принцип двухчастного деления мира.

Рассматривая приводимые в текстах откровений, в верованиях различных народов противополагаемые пары образов: «земля — небо», «мир живых — страна мертвых», «явь — сновидение», «ад — рай», мы обнаруживаем в сфере сознания человека одну и ту же идею о существовании двух параллельных миров.

По-видимому, откровение пытается донести до нас информацию о существовании какого-то другого мира, отличного от нашего физического мира, живущего по своим особым законам. Образы «Царства Небесного», «Того Света», «мира снов», «рая» являются различными интерпретациями одной и той же истины об этом ином мире.