Надо жить не по плоти, а по духу, учил он. «Ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу — о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир, потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут» (Рим. 8:4–8). В другом месте он говорит: «Плоть желает противного духу, а дух — противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы. <…> Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, [соблазны,] ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют. Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5:17–23).

Источником духа в человеке Павел называет Дух Божий (Рим. 8:9), благодаря чему люди являются сынами Бога (Рим. 8:14), но не все люди, а только духовные: «не плотские дети суть дети Божьи, но дети обетования» (Рим. 9:8). Тело же человека следует рассматривать как храм живущего в человеке Святого Духа. Как храм существует не сам по себе, а строится для Бога, так и человек не самому себе принадлежит, но Богу, который вложил в него Свой Дух.

Наличие в человеке души, говорил Павел, еще не делает его полноценным (совершенным) человеком: «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно» (1 Кор. 2:14).

Следующий фрагмент учения Павла поразителен: он говорит о духовной эволюции во времена, когда даже об эволюции видимого мира (природы) мало кто задумывался, несмотря на указания Книги Бытия. Состояние душевного человека Павел расценивал как переходное состояние от телесного к духовному, как неизбежный этап развития человека.

«Сеется тело душевное, — говорит он, — восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное. Так и написано: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное» (1 Кор. 15:44–46).

Итак, открытие святого Павла заключалось в том, что он провозгласил трехчастное деление человеческого существа на тело, душу и дух и четко разграничил понятия души и духа, утверждая, что дух представляет собой отдельную, не тождественную душе сущностную категорию.

Кто не знает расхожий лозунг «В здоровом теле — здоровый дух»? Между прочим, в первоисточнике — сатире римского поэта Ювенала — смысл этой фразы обратен. «Надо молиться, чтоб в теле здоровом и дух был здоров»{159}, — говорил Ювенал, усмехаясь над современниками, более заботящимися о теле, чем о духе.

Если расставлять между членами откровения приоритеты, то истина о духе должна быть включена в число наиболее важных истин. Пожалуй, ее можно сопоставить только с истиной о Боге. Причин тому две. С одной стороны, в отличие от многих других истин, истина о духе, так же как и истина о Боге, не могла быть открыта человеку иначе, чем через откровение. С другой стороны, само откровение едва ли было бы возможно при отсутствии духа, который в известной мере является инструментом откровения.

Истина о духе относится к категории сложных (составных) истин. Она может быть разложена на ряд частных истин или утверждений, которые ниже будут рассмотрены нами поэлементно.

Дух — явление само по себе труднопостижимое и весьма многообразное в своих проявлениях. Человек как материальное существо не может составить себе представление о духе иначе, чем при помощи откровения. Мы убедимся в этом, подробнее ознакомившись с природой и сущностью духа.

Рассматривая истину о душе, мы выяснили, что душа телесна, хотя и невещественна. То есть материя, из которой состоит душа, более тонкая, чем вещество тела. Вследствие этого душа так же не улавливается обычными органами чувств, как и дух. Это обстоятельство многих сбивало с толку и приводило к смешению понятий души и духа. Лишь сравнительно недавно люди научились отличать невещественное от нематериального. Но откровение засвидетельствовало это еще в глубокой древности. Выше мы уже приводили свидетельства текстов откровений, в которых проводится явное различие между душой и духом. Из этих свидетельств следует, что дух не может быть одной природы с душой. Поскольку душа телесна, а дух имеет отличную от нее природу, значит, дух бестелесен. Получается, что по своей природе дух противостоит и телу, и душе, имеющим телесную природу. Использование современной терминологии вносит ясность в этот вопрос. Тело и душа материальны, дух — нематериален.

В этом и состоит истина о природе духа: природа духа нематериальна.

Этот вывод подтверждается множеством свидетельств, почерпнутых из текстов откровений.

В зороастрийском тексте «Дадестан-и меног-и храд» («Суждения Духа разума») термин дух применяется к духовным сущностям, порожденным Богом Ормаздом (например — Дух разума), а внутренняя сущность человека именуется душой. Вследствие этого «душе» в зороастрийской интерпретации приписываются как свойства действительной души, так и свойства духа. Утверждается, что «в течение трех дней и ночей душа [умершего] будет сидеть у изголовья»{160}, а затем ее ожидает испытание, и она получает воздаяние в меру своей праведности или испорченности. Все это касается именно души как носительницы личности умершего. А далее речь идет уже не о душе, а о духе: «В конце мира земного — смерть, исчезновение, а в конце мира духовного то, что являлось душой (духом. — Авт.) праведного, (будет) нестареющим, бессмертным, неуязвимым, полным счастья и радости, навсегда и навечно (пребудет) с богами, амахрас-пандами и душами (духами. — Авт.) праведных»{161}. Смысл этого изречения заключается в том, что после отделения сначала от тела, а затем и от души, так сказать, «в сухом остатке» остается дух — бессмертный (вечный), нестареющий, неуязвимый (не претерпевающий изменений), пребывающий купно с другими подобными ему духовными сущностями.

В отличие от зороастрийской тенденции объединять дух и душу под общим наименованием «души», существует не менее распространенная тенденция включать душу в понятие «духа», как это делает, например, Парацельс, заявляющий: «В каждом человеке есть два духа: дух животный (на самом деле — душа, действительно свойственная как человеку, так и животным. — Авт.) и дух человеческий (собственно дух. — Авт.). Человек, живущий своим животным духом, на протяжении всей своей жизни подобен животному и останется животным после смерти; но человек, живущий своим человеческим духом, останется человеком. Животные обладают сознанием и умом, но у них нет духовного разума (у животных отсутствует дух. — Авт.). Именно он (дух. — Авт.) ставит человека над животным, отсутствие его делает животным того, кто некогда назывался человеком. Человек, в коем действует лишь животный разум, безумен, и характер его сходен с характером какого-либо животного. Один действует как волк, другой — как собака, третий — как змея или лисица, и так далее. Этих животных заставляет поступать так их животное начало, и начало это умирает, как и они сами. Но человеческий разум (здесь: дух. — Авт.) — не животной природы, он исходит от Бога и, будучи частью Бога, бессмертен»{162}.