В библейской традиции эсхатологическая [45] идея появляется начиная с псалмов царя Давида (1000 г. до н. э.) и в книгах пророков, начиная с Амоса и Исаии (ок. 750 г. до н. э.). «Отцом эсхатологии» (учения о конце света и конце времен) называют Иезекииля (ок. 586 г. до н. э.). Идея конца света в книгах пророков развивалась: первоначально конец света ассоциировался с гибелью иудейского царства, затем — с гибелью большинства людей (при том что некоторые спасутся в укрытиях), и только позже под концом света стали подразумевать гибель всей земли или всей вселенной (включая небо, солнце и звезды). Наиболее отчетливый вид эсхатологическая идея приобретает у пророка Даниила между 167 и 164 гг. до н. э.; именно тогда появилось выражение «конец времен». Схематически изложив в своей книге ход всемирной истории посредством шести символических рассказов, в которых использованы грандиозные и таинственные образы (четыре борющихся зверя, поверженный колосс на глиняных ногах и т. д.), Даниил говорит о «последних временах», отмеченных завершающим сражением архангела Михаила с дьяволом, Страшным Судом и воскресением мертвых {192} .

«Именно начиная с книги Даниила, — отмечает французский исследователь Пьер Грельо, — оформляется определенное представление о „конце времени“, „последнем времени“ (Дан. 12, 7, 9). С этого момента можно считать, что библейская эсхатология заняла прочное место в умах»{193}.

Теперь уже никто не сомневался в том, что мир обречен. Оставалось лишь гадать о том, что произойдет, когда он прекратит существовать. Представить это было трудно. Рассуждали так: если нынешний мир разрушится, вместо него должен возникнуть другой мир — не может же быть, чтобы вообще ничего не было! Так возникла идея цикличного мира, который, будучи создан, какое-то время существовал, затем разрушался, чтобы потом быть воссозданным вновь.

Эта идея была высказана Платоном, который утверждал, что вращательное движение вселенной направлено то в одну сторону, как теперь, то в противоположную. Через какое-то время ее движение самопроизвольно обращается вспять, что вызывает чудовищные катаклизмы: космос приходит «в столкновение с самим собой, увлекаемый противоположными стремлениями начала и конца и сотрясаемый мощным внутренним сотрясением», и навлекает гибель на земных обитателей. «А разве мы не знаем, — говорит Платон, — что живые существа тягостно переносят глубокие, многочисленные и многообразные изменения? На всех животных тогда нападает великий мор, да и из людей остаются в живых немногие. И на их долю выпадает множество поразительных и необычайных потрясений, но величайшее из них то, которое сопутствует повороту Вселенной, когда ее движение обращается вспять».

По прошествии большого времени шум, замешательство и сотрясение прекращается и наступает затишье, космос возвращается к своему обычному упорядоченному бегу, попечительствуя и властвуя над всем тем, что в нем есть, и над самим собою — вплоть до следующего переворота.

Аналогичная идея цикличности вселенной содержится в брахманизме и буддизме, но в этих учениях конец мира представляется настолько далеким, что практически не принимается во внимание. Тем не менее, и для мудрецов Древней Индии была очевидна конечность всего сущего, о чем свидетельствует следующий ведический текст: «Мы видим: все это гибнет, как эти комары, мошки и прочие [твари, как] травы и деревья, возникшие и исчезающие. <…> Но что [говорить] о них: поистине, среди [всего] прочего высыхают великие океаны, обрушиваются горные вершины, склоняется полярная звезда, обрываются нити ветра, опускается земля, уходят со [своего] места боги» (Майтри-упанишада, 1:4).

В этих словах слышится та же идея, что и в пророчестве Исаии: «Поднимите глаза ваши к небесам, и посмотрите на землю вниз: ибо небеса исчезнут, как дым, и земля обветшает, как одежда, и жители ее также вымрут» (Ис. 51:6).

Для Бога существование или несуществование мира является всего лишь вопросом целесообразности: когда нужно — создаю, а пройдет надобность — уничтожу. Потому Писание и называет момент, когда мир кончится, «днем Господа».

Но для человека мир — это все, что у него есть, естественная и единственно возможная среда обитания, без которой он не только не может существовать, но даже не может представить своего существования. Ожидание «конца света» с момента открытия этой пугающей истины было кошмаром человечества. Констатация в откровении абсолютно логичной истины о том, что все когда-то возникшее рано или поздно будет уничтожено («Господь создал человека из земли, и опять возвращает его в нее» (Сирах 17:1)), воспринимается людьми как пророчество об ужасающей мировой катастрофе.

«День Господень придет как опустошение от Всевышнего», — свидетельствует Писание (Иоиль 1:15).

«Рыдайте, ибо день Господа близок, идет как разрушительная сила от Всемогущего, — говорит пророк Исаия (Ис. 13:6). — Иди в скалу и сокройся в землю от страха Господа и от славы величия Его. Поникнут гордые взгляды человека, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день. Ибо грядет день Господа Саваофа на все гордое и высокомерное и на все превознесенное, — и оно будет унижено… И падет величие человеческое, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день… И войдут люди в расселины скал и в пропасти земли от страха Господа и от славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю… Перестаньте вы надеяться на человека, которого дыхание в ноздрях его, ибо что он значит?» (Ис. 2:10–17).

Ужасающие картины гибели мира увидели свидетели откровения. Все будет истреблено с лица земли: люди, и скот, и птицы небесные и рыбы морские, и все земные соблазны вместе с их носителями (Софония 1:2–3){194}.

Уничтожение не ограничится только землей. Конец света — это космическая катастрофа вселенского масштаба. Сами светила будут уничтожены, и померкнет свет, и не станет ни дня, ни ночи (Захария 14:6–7){195}.

По-видимому, мир погибнет от взрыва или во всесожигающем огне: это будет «день, пылающий как печь» (Малахия 4:1){196}. Никто не сможет выжить в этот день, никто не устоит, ибо он — «как огонь расплавляющий и как щелок очищающий» (Малахия 3:1–2).

Подобные пророчества находим мы и в Коране, где также говорится о времени, «когда солнце обовьется мраком, когда звезды померкнут, когда горы с мест своих сдвинутся <…>, когда моря закипят, <…> когда небо как покров снимется и когда ад приблизится» (К. 81:1–18).

Не способные взглянуть на гибель мира глазами Бога и, в то же время, не решаясь обвинить Его в беспричинной жестокости, люди воспринимали грядущую катастрофу как акт возмездия за человеческие преступления и несправедливости, забвение заповедей, гордость и беззаконие.