Чаки закурил сигару.

– Мария, ты не возражаешь?

Я уставилась на него:

– Возражаю против чего?

– Ну, против табачного дыма.

– Нет. По крайней мере будет меньше москитов.

Он улыбнулся:

– Я очень люблю сигары и всегда думал, что выгляжу с ними очень импозантно и никак не ожидал, что тут есть такая практическая сторона.

Тем временем, я устала жевать фрукты и переключилась на вино. Кажется, я сама не заметила, что начала хмелеть.

– Импозантно?

– А что нет?
– у него был действительно удивленный вид.

– Ты мне скорее напоминаешь гусеницу из 'Алисы в стране чудес'. Та тоже сидела в клубах дыма и вещала о том, чего не знать простым смертным.

На какой-то момент мне показалось, что сейчас он вытащит пистолет и выстрелит мне между глаз. Но, он откинул голову и в очередной раз громко засмеялся, отчего одна из недалеко лежащих собак громко залаяла и вслед за ней залаяли другие. Охранники принялись их успокаивать.

Когда он закончил смеяться, то вытер слезы и встав подал мне руку.

– Идем, Мария, я покажу тебе, что значит настоящее веселье!

Я с сомнением смотрела на него. Идти мне не хотелось, но еще меньше хотелось того, чтобы он поволок меня волоком на виду у всех. В его глазах я видела, что шутки-шутками, а приятный вечер закончился.

– Ладно, только если уж ты покурил, то дай и мне.

Чаки смотрел на меня с сомнением:

– Зачем тебе это? Москитов я уже разогнал, в клубах дыма мы уже сидели. Чего еще?

Ну не могла же я ему сказать, что отчаянно не хочу идти на верх? Поэтому я начала мямлить.

– Ну: должна же и я попробовать что это такое: К тому же, знаешь, ты прав, в этом есть какой-то шарм!

Он усмехнулся, зажег сигару и подал ее мне. Я взяла эту толстую штуковину между пальцами и затянулась: Знать бы мне заранее что это такое, придумала бы другой повод потянуть время. Мои легкие будто обожгло страшным адским огнем. Я закашлялась и схватилась за горло. Из моих глаз текли крокодиловы слезы. Думаю, Чаки был отомщен! Он протянул руку и взяв у меня сигару, выкинул ее в пепельницу. Мне же помог подняться и повел в дом. Меня шатало из стороны в сторону, но я старалась идти бодро и прямо. Тем не менее, все вокруг шаталось как во время страшной качки.

Мы сели на лифт и приехали на наш этаж. К тому времени меня так развезло, что мне уже было плевать на все. Но не смотря на это, я обратила внимание, что мы идем в его комнату. Я попыталась вяло сопротивляться:

– Чаки, давай завтра? Я сегодня себя и правда плохо чувствую, так что мне не хотелось бы:

– Ну, детка, давай, - его рука подняла мне подол и гладила мои ягодицы, - Нам будет весело.

И вот в этот самый момент, меня вырвало на его начищенные как зеркало лакированные ботинки.

– Черт! Тебе действительно хреново!
– он потащил меня в ванную и меня еще раз вырвало, но уже в раковину.

Даже и не знаю, были ли в моей жизни более позорные моменты? Так сразу и не вспомнишь: Слава богу, он вышел и дал мне возможность спокойно закончить свое 'черное дело'. Когда я вышла из комнаты, его не было. Я сняла туфли и побрела в свою комнату.

В комнате, я скинула платье и забралась под одеяло. Меня знобило. Через какое-то время открылась дверь и вошел Чаки. Он уже переоделся и принял душ.

Чаки подошел к моей кровати и сел на край:

– Прости, я не понял, что тебе и правда плохо. Думал, что ты претворяешься, чтобы со мной не спать.

– Если бы, - мой слабый голос вполне сошел бы за шепот умирающего.

– Я и правда поторопился. Просто таких женщин как ты я еще не встречал и поэтому потерял голову. Я думал, что ты поймешь, что я могу быть и смешным, и импозантным. И полюбишь меня.

Я вымученно улыбнулась:

– Смешнее меня тебе уже не быть.

Он щелкнул меня по носу:

– С тобой вообще сложно состязаться!

Я смотрела на него и он мне уже не казался таким страшным и чужим. Поэтому я взяла его руку в свою:

– Спасибо, тебе за все Чаки! Я очень люблю своих родителей и уже почти отчаялась спасти их. Спасибо тебе!

Он вытер одну слезинку, одиноко стекающую по щеке:

– Это все пустяки! Тебе нужно поспать! Я с утра позвоню на твою работу и скажу, что ты не придешь.

Тут я вспомнила:

– Спасибо. У меня завтра есть одно дело. Умерла моя близкая знакомая. У нее никого не было, так что все похороны мне придется взять на себя. Этим я завтра и займусь.