– Дочка, я вчера хотела сказать тебе одну новость, но тебя не было дома. Вчера утром умерла Корнелия!

Я смотрела на маму и не могла поверить собственным ушам:

– Как умерла, я же недавно у нее была?

Мама тяжело вздохнула:

– Ее нашли соседи. Она сутки не выходила из дома. Когда к ней зашли, то увидели ее сидящей за столом, а перед ней была старая фотография, где она рядом со своим Константином. Доктора сказали, что у нее сердце не выдержало.

Я сидела тихо плача. Моя Корнелия умерла! Я не могла поверить! Одинокая жизнь и одинокая смерть, ради полугода счастья. Какой страшный выбор!? Мать гладила меня по голове как в детстве:

– Не плачь, дочка! Тут уже ничем не поможешь! Ее тело отвезли в морг, завтра будет кремирование. И еще она написала завещание на тебя. Теперь ее квартира принадлежит тебе. Сегодня заходил нотариус, спрашивал здесь ли ты проживаешь и как тебя увидеть. Я сказала, что передам тебе визитку, так как ты можешь прийти поздно.

Она протянула мне визитку, я машинально положила ее в карман. Мама налила мне воды. Я жадно пила взяв стакан двумя руками, как пьют обычно дети. Она села рядом:

– Мария, я хотела тебя спросить откуда эти деньги. Ты только не подумай, что я неблагодарная. Но это очень большая сумма, которую никто из наших знакомых не мог дать нам взаймы. Где ты их взяла?

К счастью, легенда была у меня уже наготове:

– Мама, эти деньги дал мне человек, которого я очень люблю. Более того, он хочет, чтобы я переехала к нему и мы начали жить вместе. Я хотела давно тебе рассказать, но все как-то времени не было. А тут, он дал мне деньги, ну и я решила, что не нужно тянуть, если мы любим друг друга. Так что, я заехала за вещами и теперь собираюсь ехать к нему.

От собственной лжи, я чувствовала тошноту и непривычное головокружение, но ничего другого сказать я не могла. Мать сидела, утирая слезы. Я видела в ее глазах счастье за меня, что я наконец-то нашла своего единственного и что теперь буду счастлива. Она крикнула:

– Маркос, Маркос! Иди скорее сюда! Наша дочь влюбилась и теперь переезжает к своему жениху!

Отец вошел тяжело ступая. Я видела в его глазах такую же радость, как у матери. Он сел рядом, теребя свои натруженные руки и не зная что сказать. Первой пришла в себя мама:

– Это хорошо! Так чего же ты нас не знакомишь! А как его зовут?

– Чуарез, - тихо сказала я.

Мама была очень радостная и поэтому очень разговорчивая:

– Хорошее имя. Он что богатый?... Чего я спрашиваю, если он дал тебе столько денег, то само собой он богатый. Это хорошо! Хоть ты поживешь по-человечески!

Отец смотрел на меня как-то пристально. Я решила, что должна все им сказать, но слова давались мне с трудом:

– Я понимаю, что вам наверное сложно будет сейчас понять то, что я вам скажу. О нем вы наверняка слышали, но то что говорят о нем, все не правда. На самом деле, он очень добрый и хороший и я его люблю. Его зовут Чаки!

Последние слова я почти выкрикнула. Родители сидели как громом пораженные.

– Этот мафиози! Ты с ума сошла!
– отец вскочил и тяжелой поступью хватаясь за сердце пошел в свою комнату, - И думать не смей! У него руки по локоть в крови! Нам таких денег не нужно!

И он вышел громко хлопнув дверью. Мы с мамой сидели не глядя друг на друга:

– Дочка, не обижайся на отца! Он тебя очень любит и хочет, чтобы ты была счастлива!

Я взяла мать за руку:

– Мама, как вы не понимаете! Я могу быть счастлива только с этим человеком! Он добрый и когда вы увидите его, вы обязательно его полюбите! Эти деньги он дал для вас, он хотел, чтобы мы все снова были счастливы. Чтобы ты могла жить! Понимаешь, мама! Мало ли что люди говорят? Мое сердце его любит. А полюбить плохого человека я не смогла бы. Так что, бери эти деньги и ни о чем не думай!

Я буквально захлебывалась от собственных слез. Мне было горько как никогда. Я не хотела им врать и не хотела прощаться с собственным домом, где я провела столько прекрасных минут. Наконец-то я поняла, что соглашаясь на предложение Чаки я выбрала другую жизнь, где моим близким не было места!

Мама смотрела на меня своими большими грустными глазами. Ее рука автоматически поглаживала мою коленку. Этот простой жест буквально убил меня. Я физически почувствовала, что с меня словно снимают кожу. Я как ящерица, которая отбросила ненужный хвост. С той только разницей, что свой хвост я считала родным.

Я тяжело встала и пошла в комнату отца. Он сидел сгорбившись за столом, молча смотря в пустоту. Я тихо села рядом, боясь нарушить тишину. В комнате было очень тихо, лишь только крупная муха билась об стекло, безуспешно пытаясь вырваться на волю. Она ударялась от стекло и с новым упорством взлетала пытаясь прорваться к своей цели - свободе!

Отец запустил руку в волосы и провел ее:

– Лучше бы ты убила меня, дочка!
– он покачал головой.
– А так ты убиваешь себя!? Если бы не мой слабый характер, ничего этого не было бы! Зачем я только тебе открылся?