Уговаривать не пришлось. Провинившаяся вскочила и ветром вынеслась под ледяной дождь. Теперь самый лучший повелитель вряд ли подойдет к ней еще раз, так почему на душе такая легкость? Только голова болит. Сильно.

Ждавший ее на улице господин Фрэйно, нахмурился, но ничего не сказал, только подал плащ, и в этот раз Кассандра не отказалась. Демон всюду ее сопровождал, но сразу объяснил - он ее телохранитель, и не может быть Хозяином. Рабыня помнила, что ее это очень обрадовало.

– Все хорошо?
– тихо спросил охранник, когда девушка пошатнулась от головокружения.

– Замерзла.

Врать действительно все проще.

Господин ничего не ответил, лишь замедлил шаг, и идти сразу стало легче - торопиться она сейчас не могла. Слабость накатывала медленными томительными волнами, отзываясь в теле ноющей болью. Скорей бы добраться до своей комнаты!

Они брели под проливным дождем, и порывами ветра. Фрэйно напряженно смотрел на то, как едва плетется Кэсс. Заболеет. Точно заболеет. Демон представил, что с ним сотворит квардинг, если с ниидой случится какая-нибудь беда. Не уберег. Опять. Но ведь и вариантов не было.

Вот и на месте! Девушка слушала удаляющиеся шаги охранника, прислонившись затылком к двери. Сил почти не осталось. Сейчас добредет до кровати и уснет, как есть - в холодной мокрой одежде. Но нет, привычка, отличная от рабской, взяла свое, заставила стянуть платье, поплескалаться в небольшом тазу, наскоро сполоснуть волосы, попутно нащупав на голове огромную шишку. Ничего. Завтра все пройдет. Только бы лечь...

Подойдя к кровати, обессилевшая рабыня слабо улыбнулась и пошарила под подушкой. Там хранилось её Сокровище. Мужская льняная рубаха со шнуровкой на вороте. Широкая, длинная, хранящая какой-то неуловимый, но отчего-то очень родной запах...

Да, Кассандра не помнила своей прошлой жизни. Да, она не знала, чья это рубаха. Но каждую ночь надевала ее и засыпала спокойно. Вот и сейчас грубый лен скользнул по голому телу, и девушка, свернувшись в клубочек на кровати, почти сразу же погрузилась в сон. Она выспится и утром все будет хорошо.

Но утро не принесло облегчения - горло саднило, рука, пострадавшая во время вчерашнего падения, болела, постоянно кружилась голова. Тихий стук известил о том, что пора собираться, однако как это сделать - несчастная просто не представляла. Кое-как спустив ноги с кровати, она обхватила голову здоровой рукой и сжала зубы. Надо встать. Надо. Стараясь не дышать, выпрямилась, но снова рухнула в постель, натягивая на себя одеяло.

Дверь распахнулась. Фрэйно посмотрел на бессильно лежащую рабыню и стремительно покинул комнату.

Тем временем невольница сквозь туманное забытье убеждала себя: надо всего лишь отлежаться. Свернуться калачиком, укутать ноги подолом рубахи, и спать, пока болезнь не отступит. В покой снова кто-то вошел, но Кассандра уплывала в дрему и не хотела смотреть, кто бы это мог быть. Горячие жесткие руки перевернули ее на спину, не давая скрючиться.

– Открой глаза. Открой.

Ее встряхнули, и девушка с трудом подняла свинцовые веки, пытаясь сфокусировать взгляд на лице господина Наставника. Сейчас его ярость уже не пугала - слишком сильно боль стискивала виски, слишком тяжело было дышать. Он ощупал ее голову, и рабыня зашипела, неосознанно впиваясь ногтями в широкое запястье. Грозный повелитель вздрогнул, но руку не отнял, лишь в глазах полыхнула жгучая тьма.

– Откуда шишка и ссадина?

Она не могла сказать. Не потому, что боялась, просто голоса не было.

– Позвать ангела?
– спросил стоявший в дверях Фрэйно.

– На надо. Сам.

Наставник снова повернулся к претендентке, и провел ладонью по огненной голове. Было больно, но несчастная не вырывалась, лишь сильнее стискивала его руку и старалась дышать размеренно и спокойно. Какой знакомый запах... Такой успокаивающий... Откуда он? Ах, ну да, это пахнет её рубаха, её Сокровище. Осознание чего-то родного, близкого облегчало страдание, и оно отступало. Кэсс медленно выдохнула, ослабляя хватку.

– Отвечай.

– Я упала, - тщательно подбирая слова, ответила она.

Взгляд перехватил побелевшие пальцы, все еще сжимавшие запястье повелителя. Надо убрать. Нельзя касаться господина - он разгневается. Девушка перевела глаза на его лицо и вздрогнула: демон тоже смотрел на ее руку, смотрел так, словно собирался сломать. Невольница отдернула пальцы и отодвинулась, стараясь стать меньше и незаметнее.

– Сама упала или толкнули?

Вот что он пристал? Зачем? Она открыла рот, чтобы соврать, но поняла, что не может. Ему не может.

– Я упала, - упрямо повторила она, сжимая губы.

Взгляд желтых глаз был страшен, а потом исцеленную рабыню выдернуло из постели.

– Собирайся! От занятий я тебя не освобождал! Быстро...
– он осекся, глядя на ее рубаху.

Рассудок Кассандры затопила паника. Он хочет забрать ее Сокровище! Он сильнее, он сможет!

Она попятилась, обхватывая себя руками. Не отдаст.

– Почему ты в мужской рубахе?
– ровно спросил он.

– Она моя. Не отдам!
– несчастная забилась в угол, даже не осознавая, что впервые за последнюю неделю перечит господину.
– Не отдам!