Шрифт:
Полюбовавшись на зыбкую грань между огнем и тьмой, только-только коснувшуюся второй черты [121] , король сладко потянулся, покосился на занавешенное окно, за которым слышался отдаленный шум никогда не засыпающего дворца, и отбросил в сторону одеяло.
Первый же шаг по соловьиному [122] полу — и за дверью начался переполох. Сначала лязгнула сталь — скорее всего, кто-то из телохранителей, сорвавшись с места, зацепил ножнами меча косяк. Потом скрипнула сама дверь и, кажется, кресло, на котором пробуждения короля дожидался хранитель королевской опочивальни. Затем раздался звук разбиваемого кувшина, и чей-то смутно знакомый голос в сердцах помянул Двуликого. Еще через мгновение стенания прервались, но в опочивальню ворвались оба дежурных телохранителя.
121
После второй черты начинается час жаворонка. То есть время приближается к шести утра.
122
Соловьиный пол — покрытие, каждый шаг по которому вызывает мелодичный скрип.
Убедившись, что их сюзерену ничего не угрожает, они тут же разделились — первый скользнул к стене и превратился в статую, а второй вернулся на оставленный пост. Потом дверь скрипнула снова — и на пороге возник Даран Скопец:
— Доброе утро, сир! Изволите одеться?
— Как видишь, я уже одет… — демонстративно почесав голый живот, чуть громче, чем обычно, ответил король. — Я работал! Всю ночь! А сейчас собираюсь пойти потренироваться…
— Вы себя совсем не бережете… — так же громко посетовал хранитель, потом аккуратно притворил за собой дверь и еле слышно добавил: — Ваше величество, так нельзя! Граф д’Ларвен приезжает во дворец каждое утро, а вы еще ни разу не позволили ему воспользоваться привилегией, пожалованной вашим отцом!
— Будь на месте Этрана молодая и красивая девушка, я бы еще подумал! — хохотнул король. — А позволять себя одевать мужчине я не собираюсь…
— Да, но…
— Мне плевать на этикет. И на мнение придворных по этому поводу — тоже! — рявкнул Неддар. — Я буду одеваться сам! Всегда! А чтобы д’Ларвен не чувствовал себя ущемленным, могу пожаловать ему другую привилегию. Скажем, право открывать дверь моей кареты…
— Эти привилегии далеко не равнозначны, сир: первая дает графу возможность общаться с вами практически наедине, а вторая…
— …демонстрирует мое доверие: он сможет видеть, с кем я уединяюсь!
Поняв, что спорить бесполезно, хранитель королевской опочивальни сокрушенно вздохнул и развел руками:
— Как скажете, сир…
— Вот такой подход к решению спорных вопросов мне нравится! — ухмыльнулся Латирдан. — А теперь, когда мы договорились, принеси мне ара’д’ори [123] и наш’ги…
— Не передумал? — раздалось из-за портьеры.
— Нет! — Король, дождавшись, пока Скопец выйдет за дверь, с вызовом уставился на вошедшего в опочивальню побратима: — И даже не уговаривай!
123
Ара’д’ори — буквально: одежда для воина (хейсарск.).
Воин обреченно пожал плечами, опустил взгляд и вздохнул:
— А я так надеялся увидеть, как ты прячешь наш’ги [124] от собственной гард’э’но’иары…
От укола в горло мечом Вага уклонился. Второй удар, нацеленный в низ живота, отвел наручем. Третий — в сердце — подправил вовремя выхваченным из ножен Волчьим Клыком. Потом прыжком разорвал дистанцию и торопливо склонил голову к правому плечу [125] :
— Я пошутил!!!
124
Прятать Волчьи Клыки от возлюбленной — аллегорическое выражение. Аналог нашего «бояться собственной тени». Кстати, шутка на грани фола.
125
Подставленная под удар шея — знак того, что хейсар сдается на милость победителя.
С трудом убедив себя не рубить по подставленной под удар яремной жиле, Латирдан сплюнул и раздраженно швырнул меч на кровать:
— Ох и дошутишься ты у меня однажды…
— Зато теперь ты готов к любой тренировке! — хохотнул хейсар, оглядел короля с ног до головы и ехидно добавил: — Хотя… нет: я бы на твоем месте все-таки оделся.
Зал для тренировок сверкал, как бриллиант — выполняя пожелание своего сюзерена, слуги не только отполировали висящее на стенах оружие и до блеска надраили полы, но и зачем-то расставили на всех горизонтальных поверхностях подсвечники. Язычки сотен свечей, отражаясь в лезвиях топоров и мечей, освещали его, как мириады крошечных солнц, и создавали ощущение праздника. Правда, только у Неддара — Вага, ввалившийся в зал следом за побратимом, равнодушно оглядел все это великолепие и, наконец, высказал то, что его мучило:
— Может, я все-таки постою где-нибудь в уголке?
До прихода леди Этерии оставалось чуть больше получаса, поэтому Латирдан неторопливо прошел к окну, уселся на подоконник, прислонился спиной к стене и демонстративно закрыл глаза.
— Ее наставник — ниер’ва [126] , ашер!
— И что?
— Ну… Ивара Лысого убила его собственная фаворитка…
— …Мархара Затворника зарубил телохранитель, Вазгена Жеребца отравил его камерарий, а Поллара Пса сбросил со стены родной брат… — в унисон ему перечислил король. — Получается, что мне надо бояться всех, кто меня окружает. В том числе и тебя!
126
Ниер’ва — дословно «дарующий божественную искру». Мастер, способный вложить в ученика дух Бога-Воина.
Рука Бури скрипнул зубами:
— Не забывай, что Камран Укус Змеи еще и ори’те’ро [127] …
Неддар пожал плечами:
— Вассалы барона Дамира в один голос утверждают, что этот самый ори’те’ро занимался с леди Этерией не более трех-четырех часов в день. И лишь семь-восемь дней в десятину. Насколько я знаю, для того, чтобы вырастить хорошего верр’като [128] , этого недостаточно…
— А вдруг ему это удалось?
— Ну, и зачем ему моя смерть? Мой отец не только сполна оплатил ему его кровь [129] , но и предложил должность наставника дворцовой стражи. За такое боготворят…
127
Ори’те’ро — дословно «воин, потерявший свои корни». То есть человек, покинувший свой род.
128
Верр’като — дословно «ветер предначертанного». То есть убийца.
129
Оплатить кровь — сумма, выплачиваемая воину его сюзереном или нанимателем в случае тяжелого ранения.