— Роза, что вы такое говорите, — не выдержала я.

— То и говорю. Мы с Наташкой сегодня совет держали, она того же мнения, что и я. У Наташки ни кола ни двора, и мой лоботряс о матери вспоминает только в день моей зарплаты, случись что с вами, и куда мы с ней пойдем?

— Да вы меня с ума сведете, — пожаловалась я, и Роза удовлетворенно кивнула.

— В могилу вас сведут, помяните мое слово. Яд кто-то из гостей спер. Зачем, спрашивается?

— Как гости могли узнать об этой проклятой банке? — стараясь сохранить остатки здравого смысла, спросила я.

— Так они везде свой нос суют, вот и наткнулись. А когда яд под рукой, далеко ли до греха? Валентина вчера целый час здесь сидела, продымила. всю кухню и все меня о покойном выспрашивала.

А раньше меня не замечала вовсе, точно я кастрюля или вон сковородка. Опять же, Крыськин жених вчера омлет готовил, рецепт у него, видишь ли, свой.

Учить меня вздумал. Да я любой омлет.., и Алексей этот, которого Крыська притащила, здесь вертелся и все вопросы задавал. Два чайника чая выпил, а глазами так и шарит. Хозяйка у вас, говорит, удивительная женщина. Картины пишет, помногу ли работает? И про дом выспрашивал, мол, такой дом содержать нелегко.

— Обычное человеческое любопытство, — возразила я. — Он здесь никого толком не знает, вот и пришел с вами поговорить.

— Ага, а яд пропал. Кто-то из этой троицы его стибрил. Хотя не ясно, кто тут еще болтался, когда я отдыхала.

— Вы когда эту банку в последний раз видели? — вздохнула я.

— Позавчера вечером. Вчера не видела, потому что мусор Семеныч выносил, и он на банку никакого внимания не обратил. А я сегодня завтрак готовлю, и меня точно кипятком ошпарило, глядь, а банки-то и нет. А вчера здесь форменный проходной двор был. Посовещались мы с Наташкой и решили: я буду кухню на ключ запирать. А она в столовой неотлучно присутствовать станет во время приема пищи.

Надо за гостями приглядывать. Сыпанут яда в суп, а мне отвечай потом. Послушались бы вы меня да и прогнали бы всех к чертовой матери. А, Лариса Сергеевна?

— Вы с Натальей ерунду болтаете. Надо поговорить с Семенычем, может, он крыс в погребе травил и банку взял.

— Спрашивала я у Семеныча. Не брал он ее. Сам очень удивился и даже забеспокоился.

Я, конечно, тоже беспокоилась. Разумеется, подсыпать яд в суп вряд ли кому придет в голову, но в свете последних событий исчезновение банки с ядом действительно выглядело подозрительно. Сначала Сусанна выпала из окна, потом Аглаю сбила машина, Хоботов полез купаться, не умея плавать, по утверждению собственной жены, а теперь еще и это.

Выходило, что в доме поселился форменный маньяк.

Вот только кто он и с какой стати свирепствует?

— Может, стоит позвонить в милицию? — робко предложила я.

Роза махнула рукой:

— Какой от них толк? Они палец о палец не ударят, пока трупа не будет.

При мысли о трупе мне стало вовсе нехорошо.

Нежелание Розы обращаться в милицию было понятно, то, что яд она хранила на кухне, вряд ли придется им по душе. Однако сидеть и ждать, когда в самом деле появится очередной труп, тоже не годится.

Тут я вспомнила об одном своем давнем воздыхателе, который работал в прокуратуре, и побежала в свою комнату искать номер его телефона.

Несмотря на раннее время, Аркадия Витальевича удалось застать на работе. Довольно бестолково я объяснила суть проблемы: в доме полно гостей, а у кухарки пропал яд, и теперь я знать не знаю, где этот яд появится.

Аркадий Витальевич вполне доброжелательно выслушал меня и посоветовал не беспокоиться раньше времени (тут Роза оказалась права: надо полагать раньше времени — это раньше трупа).

— Опросите всех домашних, может быть, кто-то убрал банку в более подходящее место. У меня сейчас много дел, но, как только освобожусь, непременно позвоню вам, и мы все обсудим, — заверил он и ласково простился со мной, но тут я вспомнила о Хоботове и, пока Аркадий Витальевич не успел повесить трубку, принялась задавать вопросы. — Так вот откуда у вас черные мысли, — хихикнул он, находя ситуацию по неведомой мне причине забавной. — Уверяю, ваш Хоботов утонул. Обычный несчастный случай. Хотя его жена изрядно всех достала. Так что выбросьте из головы детективы, что вы читали на ночь, и живите спокойно.

Ну, что тут скажешь? Однако я все-таки сказала, напомнив ему про Аглаю.

— Обычное дело на дороге, — не сдавался Аркадий Витальевич. Послушать его, так у него все обычное. — Связывать все эти происшествия глупо, потому что никакой связи нет.

— Лодыри, — пробормотала я, повесив трубку, и в тот момент даже не могла сказать, хорошо это или плохо. С одной стороны, вроде бы хорошо, раз никто не собирается копаться в моей личной жизни, с другой — не очень, чего доброго и впрямь отравят.