— Все мужики придурки, — прокомментировала Софья. — Не бери в голову. Похорохорится немного и притихнет.

В общем-то, я была с ней согласна. Большинство мужчин похожи на собак. На вид грозные, любят рычать по пустякам, но, в сущности, очень привязчивы. А большинство женщин, как кошки, ласково мурлычат, и никто не знает, что у них на уме.

Я тяжко вздохнула и поведала Софье об исчезновении крысиного яда и о соседской машине, которую утопили в реке. О крысином яде она уже знала от Розы, сообщение о машине повергло ее в задумчивость.

— Значит, наши фантазии не лишены оснований, — заметила она. — Твой Павел прав, убийца воспользовался соседской машиной, а потом избавился от нее, и это кто-то из наших гостей.

Я поморщилась:

— А может, нет никаких убийств? Хоботов утонул, а Аглаю сбил угонщик, а потом с перепугу загнал машину в реку?

— Помечтай, — отмахнулась Софья. — Кстати, у меня тоже есть новости. Татьяна в возрасте девятнадцати лет четыре месяца находилась в клинике в симпатичном городке с названием Отрадное. Я навела справки, сейчас там клиника для наркоманов.

— И что?

— Возможно, и раньше там оказывали помощь заблудшим овцам.

— Татьяна — бывшая наркоманка? — усомнилась я. — И страх, что кто-то об этом узнает, заставил ее убить Хоботова и Аглаю?

— Неплохая версия.

— Глупость это несусветная. Допустим, узнают.

Это было много лет назад. В очередном интервью в назидание нынешним отрокам расскажет, как избавилась от порока.

— А если ее водворению в клинику предшествовало некое событие?

— Даже если она кого-то убила в наркотическом бреду, дело закрыто за давностью лет.

Софья пожала плечами:

— Как знать.

Я молча разглядывала стену напротив. Софья минут десять наблюдала за мной, тоже помалкивая.

— Что тебе не нравится? — наконец спросила она. — Жалеешь, что занялась любовью с Павлом?

Ты всегда можешь указать ему на дверь. Или есть нечто, чего я не знаю?

— Нет, — чересчур поспешно ответила я.

— Ты не находишь, что ваши отношения выглядят несколько странно? Ему положено прыгать до небес от счастья, а он, по твоим словам, злится.

— Меня не это беспокоит, — сменила я тему. — Алексей передал конверт какому-то типу, который специально приезжал сюда.

— И что могло быть в конверте? — испугалась Софья.

— Откуда мне знать?

— Черт… Не пора ли намекнуть парню, что он здесь загостился?

— Врага лучше держать на глазах. Еще яд этот Дурацкий…

Не успела я произнести эти слова, как в дверь постучали. Появилась Наталья и с порога заявила:

— Олег Петрович нашел банку.

— Какую банку? — не поняла Софья.

— С ядом, естественно.

— Где нашел?

— На клумбе. Валялась в георгинах.

Мы дружно поднялись и под предводительством Натальи направились в кухню. Павла там уже не было, зато были Роза и Олег Петрович. Роза вертела в руках банку с надписью: «Крысиный яд. Опасно для жизни».

— Это уж форменное хулиганство, — ворчал Олег Петрович. — Чего только в клумбу не бросают.

Сначала бабушка упала, теперь вот банка…

Софья взяла банку и открыла крышку. Вещество занимало примерно половину банки.

— Кому понадобилось брать ее из-под мойки? — недоумевала Роза. — Ив клумбу выбрасывать. Разве ж можно? А если б дети нашли?

— Какие дети? — нахмурилась Софья.

— Ну, кот соседский мог найти и съесть, тоже живая душа, и от соседей неприятности.

— Кот банку не откроет. Вы лучше посмотрите, яда здесь столько же, сколько было до пропажи? — Да вроде столько. Разве скажешь? Вроде столько, а вроде меньше. Нет, столько же. Не знаю я, — пробормотала она, чуть не плача. — Чего с ней теперь делать-то?

— Давайте мне, я ее в сейф запру.

Софья решительно взяла банку и пошла в свою комнату. Я решила последовать за ней, но тут в кухне появилась Ирина, выглядела она не то смущенной, не то обиженной.

— Лара, можно тебя на минуту?

Мы вышли в коридор, и тут она сказала:

— Я уезжаю.

— Да? Ты же собиралась погостить недельку?

— У меня дела, и вообще… — Она вздохнула, отвернулась и наконец решилась:

— Меня Павел просил уехать.

— С какой стати? — спросила я излишне резко.