Шрифт:
Того оставался верен себе и его отряды сосредоточили огонь на 'Орле' и 'Полтаве', несущих адмиральские флаги.
Флагманский броненосец русской эскадры достаточно стойко держал массированный артиллерийский удар трёх кораблей противника, тем более он, вместе с 'Бородино' и сам успел здорово врезать по 'Сикисиме' - на японском флагмане разгорелся пожар на юте, кормовая башня замолчала, несколько разрывов наблюдалось на всём протяжении борта. К тому же практически не обстреливаемые 'Победа' и 'Пересвет' без помех, спокойно и деловито били по второму и третьему мателотам отряда Того, что, естественно, сказывалось на интенсивности их огня.
– Ничего-ничего!
– шептал про себя Вирен, слегка морщась при каждом новом попадании в 'Орла'.
– Тебе похуже приходится - горишь, голубчик, горишь! Ещё полчаса-час такого боя, и пускать тебе пузыри, ваше японское превосходительство. Только бы продержаться!
Поступали доклады о повреждениях: на шканцах пожар, левая средняя башня разбита прямым попаданием и не может быть отремонтирована в обозримое время, пробита кормовая труба... Терпимо. В бою не без повреждений.
Ход держим?
– Держим!
Артиллерия в порядке?
– В основном - да!
Так что всё идёт очень неплохо...
Как будто невидимый великан врезал кулаком в подвздошину русского броненосца. Корабль практически подбросило на волнах. Мало кто устоял на ногах в боевой рубке, в остальных помещениях корабля тоже: кого-то бросило просто на борт или переборку, кого-то вынесло вообще за борт, кто-то влетел в движущиеся части судовых машин или приложился к пышущим огнём топкам...
Каких только курьёзных попаданий не бывает: случается, что снаряд чуть ли не влетает в канал ствола пушки противника [6] , а в данном случае японский восьмидюймовый гостинец угодил непосредственно в заряженный минный аппарат 'Орла'.
Удар. Стовосьмикилограммовый снаряд ударил практически в снаряжённый взрыватель мины, находившийся в ней пироксилин, немедленно возмутился столь неделикатным с собой обращением и превратился в раскалённое облако стремительно расширяющихся газов. Минёров находившихся рядом, разнесло в атомы, вспыхнуло всё, что могло гореть, переборки вынесло взрывом, и пожар весело рванул дальше по коридорам, весело пожирая всю органику, вплоть до краски на стенах.
6
Подобный случай имел место в реальном Цусимском сражении: буквально нескольких сантиметров не хватило русскому снаряду, чтобы не угодить непосредственно в канал восьмидюймовой пушки крейсера 'Адзумо' - ударил по срезу и просто загнул ствол вверх.
Морская вода немедленно ворвалась в образованную взрывом пробоину и стала, как и положено любой жидкости, занимать весь объём предложенного 'сосуда'...
– Крен восемь градусов на левый борт!
– Затопить два отсека правого борта!
– немедленно отреагировал Шведе.
– Лево руля!
Чтобы хоть на время спрямить крен, 'Орёл' выкатился из строя в сторону вражеского кильватера и пошел, принимая снаряды, предназначенные другим броненосцам. Ещё и мешая им стрелять.
Японцы не преминули воспользоваться сложившейся ситуацией и дружно перенесли огонь всей линии на раненого гиганта. Даже 'Токива' из конца кильватера попытался дотянуться своими выстрелами до русского флагмана.
Количество не перешло в качество, но осталось количеством. Процент попаданий в 'Орла', наверное, даже снизился (относительно количества стволов, ведущих по нему огонь), однако, получил он здорово.
'Полтава' специально склонилась в сторону противника, чтобы 'открыть калитку' в русском кильватере. 'Калитку', в которую смог бы пройти флагманский броненосец. И тот смог.
Шведе увидел, что его корабль пропускают за стену боевой линии, и не преминул этим воспользоваться.
'Орёл' достаточно уверенно вошёл в разрыв строя и получил некоторую передышку. Возможность потушить пожары и хоть начерно заделать полученные пробоины.
А манёвр 'Полтавы' заставил и 'Идзумо' шарахнуться в сторону: Симамуре совсем не улыбалось оказаться под сосредоточенным огнём всех броненосцев Второго отряда русских. Пришлось сделать коордонат, и нагонять Того, пользуясь тем, что противнику теперь тоже необходимо восстановить строй.
– А вот и наш старый знакомый!
– Поливанов увидел, что самой удобной для обстрела целью снова становится 'Якумо'. Причём на этот раз без всякой 'самодеятельности' - Черкасов передал в башню данные по целеуказанию именно на этот крейсер противника..
Получив команду на открытие огня, наводчики Фесенко и Вилкат, дружно выпалили из своих орудий. Не попали. Ну, это-то ладно...
– Вашбродь!
– донеслось от левой пушки.
– Контршток сломался!