— Ирина могла знать, кто убил эту женщину.

— И молчала об этом больше пятнадцати лет?

— Возможно, у нее была на то причина.

— Подождите… — Самарский откинулся на спинку стула и строго посмотрел на меня. — Вы хотите сказать, что эти загадочные убийства связаны с тем давним преступлением? Но ведь это глупость.

— Почему? — обиделась я.

— Прежде всего, убийца ждал слишком долго. От свидетелей избавляются сразу, а не через полтора десятка лет.

— Возможно, он долго отсутствовал и вдруг появился здесь, уверенный, что о том убийстве давно забыли.

— Допустим. Но первым погиб Костолевский.

— Ему могла все рассказать Ирина.

— Разумный человек сразу бы сообщил об этом в милицию.

— А если доказательств нет?

— Тогда убийце ни к чему лишать его жизни.

— Согласна. Если только вдруг не появились доказательства.

— Довольно сомнительно. Скорее убийство связано с наследством. По крайней мере, это логично.

— Убийца наверняка рассуждал так же. Костолевский вас шантажировал. Что, если он намеревался шантажировать убийцу? Оттого и не спешил заявлять в милицию. Они встретились, и вскоре после этого Костолевский скончался. Потом убийца избавился от Ирины и Леопольда.

— И кто, по-вашему, этот убийца? — спросил Самарский. Голос его звучал нервно, и взгляд, которым он сопровождался, мне не понравился.

— Пока не знаю, — пожала я плечами, решив, что зашла слишком далеко. — Это должен быть человек, который отсутствовал здесь некоторое время и не так давно появился вновь.

— Но таких в поселке попросту нет, — развел руками Александр Петрович. — Здесь все жили долгие годы…

«Кирилл, — хмуро подумала я. — Он появился недавно. Если верить Маше, уже после убийства Костолевского».

— Они могли встретиться в городе, — пожала я плечами.

— И старик, и Ирина жили затворниками.

— Но иногда и они бывали в городе. Допустим, они встретились несколько лет назад и все это время убийца исправно ему платил. Но когда представился удобный случай…

— Так вот почему вы остались в поселке? Надеетесь выяснить, кто этот самый таинственный убийца? Я думаю, в милиции есть люди, которые справятся с этим лучше.

— В милиции, как и вы, уверены, что это дело рук наследников.

— А вы не увлеклись своими фантазиями? Услышали от местных бабок ту давнюю историю и поспешили связать ее с этим делом. И все потому, что Ирина занималась музыкой с погибшей Исаевой? Это даже для романа никуда не годится. — Он усмехнулся, но беспокойство из его глаз не исчезло. — Давайте оставим эту тему, — поспешно предложил он.

На самом деле только эта тема меня и интересовала, но я вынуждена была согласиться с ним. Однако и Самарский находился под впечатлением от услышанного, потому что подходящую тему для разговора найти не мог. Мы перескакивали с погоды на мою красоту, паузы длились все дольше, а Самарский блуждал мыслями где-то далеко, хоть и пытался скрыть это. В тот момент, когда я уже нашла повод, чтобы попрощаться, зазвонил мой мобильный.

— Ты где? — спросила Танька.

— У Александра Петровича, — ответила я. — Собираюсь домой.

— Так, может, я тебя встречу?

— Ты знаешь, где находится его дом? — В ту минуту я была очень благодарна сестрице, идея, по-моему, хорошая.

— Найду, — буркнула она. — Выходи минут через пятнадцать.

— Сестра приехала, — сообщила я с улыбкой. — Спасибо за прекрасный ужин.

Я поднялась из-за стола, чем огорчила Александра Петровича. По крайней мере, он сделал вид, что огорчен.

— Жаль. Я намеревался проводить вас.

— Нет-нет, она сейчас подъедет.

Мы вышли из дома, и вскоре я увидела Танькину машину. Я простилась с радушным хозяином, и мы поехали.

— Не пойму, у тебя с ним назревает роман или что? — сразу же спросила Танька.

— Ему очень не понравилось то, что я заговорила об убийстве Исаевой, — выпалила я.

— По-твоему, таинственный любовник и есть Самарский?

— Ведь это первое, что приходит в голову. Парень студент, живет у бабушки, а здесь красавица-затворница.

— С какой стати ему убивать красавицу?

— Она дала ему отставку. А Александр Петрович очень самолюбив.

— Брось, из-за ревности убивают только в кино.

— Ты его физиономию не видела. Он насторожился. Даже испугался.

— Надеюсь, ты не сказала, что подозреваешь его в убийстве?

— Намекнула.

— Чокнулась? — рассвирепела Танька.

— Намекнуть и обвинить разные вещи. Если за ним есть какой грех, он должен что-то предпринять.

— Ага. К примеру, убить тебя. Знаешь что, поехали домой. Нечего тебе здесь делать. Расшевелишь осиное гнездо, потом мало не покажется. А я твоя сестра, и душевные муки мне ни к чему. Собирай вещички. \