— Выпить хочешь? — спросил он и опять улыбнулся.

— Нет. Нервничаю, с утра голодная, боюсь с одной рюмки упасть.

— Морить тебя голодом я не собираюсь, а когда нервничаешь, выпивка на пользу. Расслабишься, повеселеешь.

— Не с чего, — вздохнула я.

— Аркаша рыпаться не станет, — убежденно сказал Ленчик. — Я бы не стал. — Тут он поднялся и вышел из комнаты, а там послал кого-то из своих мальчиков в ресторан.

Потом вернулся, устроился в кресле, посмотрел на меня так, что я краснеть начала, и повторил:

— Я бы не стал.

— Тебе лет сколько, двадцать семь? Аркаша на тридцать годков старше. Он мудрый, он знает: за деньги все купишь.

— Не ценишь ты себя, Ладушка, — покачал головой Ленчик.

— Аркаша на меня сердит за то, что бросила, за то, что с сыном его живу. Да и ты хоть и смотришь с улыбкой, а в случае чего отправишь меня дорогому другу частями и глазом не моргнешь. Так что ценить я себя ценю, но не переоцениваю.

— Правильно, — согласился Ленчик. — Я всегда считал тебя умной.

— Твое мнение для меня ценно, — серьезно кивнула я.

Вскоре вернулся парень, посланный в ресторан, быстро накрыл стол и исчез. Мы выпили, и я с аппетитом принялась за еду, Ленчик вилкой в салате ковырял и с удовольствием поглядывал на меня. Спросил неожиданно:

— Как думаешь, он согласится?

— Надеюсь, — подумав немного, ответила я. — В моем возрасте умереть обидно.

— Не бери в голову, — улыбнулся он, протянул руку и коснулся моей ладони. Я поспешно ее отодвинула.

— Зачем сюда приехал? — спросила я с любопытством. — Неужели чтобы со мной поболтать?

Он засмеялся.

— Была одна мыслишка, теперь не в счет… А что, если нам с тобой подружиться, Ладушка?

— Может быть… завтра, но не сегодня. Дружат на равных, а сегодня я ничто. Налей-ка еще…

— Все-таки ты себя не ценишь…

— Это мы уже обсуждали. А свою жизнь я выторговывать не берусь: нет у меня ничего такого, что бы ты задарма взять не смог. Конец торговле.

— Баб насиловать не в моем вкусе…

— Значит, уроду своему кинешь…

— Больно жирно для него. За твое здоровье, Ладушка…

Мы выпили. Он опять мою руку сграбастал и сказал, заглядывая в глаза:

— Ты не бойся.

Мне это показалось занятным, я улыбнулась и ответила:

— Не сердись, но я и вправду не боюсь. Аркаша тебе много чего задолжал, я думаю, вы поторгуетесь и договоритесь. Зачем тебе меня убивать?

Кое-что я могла бы добавить, существенное, но Ленчик умный, а умных пугать не стоит: себе дороже. Он все понял правильно, руку отпустил, засмеялся весело так и даже кивнул пару раз.

— А знаешь, Ладушка, — сказал, когда смеяться ему надоело, — мы б с тобой и вправду подружились.

— А что нам мешает? Ты мне всегда нравился, — кивнула я, и, кстати, сказала правду.

Внешне Ленчик выглядел обыкновенно: и рост не бог весть какой, и лицо красой не блистало, но глаза живые и умные, а повадки змея-искусителя. Глядя на него, я иногда задумывалась — каким он должен быть любовником? Такое направление мыслей для меня необычно и само по себе говорило о многом.

Еще с полчаса мы, можно сказать, играли в молчанку: две-три фразы, пауза, зато взгляды были весьма красноречивы.

— Признаться, — вдруг засмеялся Ленчик, — я почти хочу, чтобы Аркаша отказался…

— Да? — подняла я брови. — Возможно, это было бы занятно, но экспериментировать я не люблю.

Не успела я договорить, как в прихожей что-то грохнуло, да так, что девятиэтажка вздрогнула и вроде бы даже вознамерилась рассыпаться, я взвизгнула и вжалась в кресло. Ленчик вскочил, сделал шаг к двери, но передумал и взглянул на меня, словно что-то прикидывая. Тут опять грохнуло, кто-то дико закричал, раздались выстрелы, а потом пошла матерщина, и среди всеобщего воя я узнала голос Лома. Ленчик извлек пистолет и шагнул ко мне. Я покачала головой и сказала с улыбкой:

— На балкон. Я запру за тобой дверь.

Шум и возня в прихожей понемногу стихали, но Лом все еще высказывался, то повышая голос, то переходя на ласковый шепот. Наконец пнул ногой дверь и появился в комнате, как видно, разделавшись со всеми своими врагами. Не виделись мы с ним давно, потому что я к этому не стремилась, но сейчас, похоже, подворачивался подходящий случай наладить отношения. Я вскочила и, выдав счастливую улыбку, мяукнула:

— Ломик…

— Здравствуй, Ладушка, — пропел он с какой-то пакостной интонацией и так на меня взглянул, что я сразу поняла: взаимопонимание отменяется.