А над всем этим высоко, в светлом ультрамарине неба, спокойно шествовало солнце, заливая радостью горячих лучей этот заброшенный в бескрайные полярные просторы советский форпост.

Целую неделю на фактории царит необычайное оживление: снуют люди, проходя от дома к складам, то-и-дело слышен людской говор; соединенный хор сотни собачьих глоток оглашает окрестности своей наводящей тоску песней; то в одной, то в другой упряжке возникают собачьи потасовки, и шерсть летит клочьями.

После сдачи пушнины и сырья промышленники забирали из складов промысловое снаряжение, продукты питания и предметы ширпотреба. Нужно было сделать заготовки на всю весну и лето. Скоро начнет таять снег, дороги испортятся, и на факторию можно будет попасть только пешком. А на себе многого не унесешь.

С товарами домой, в становища.

Но вот все сделано. Людей становится меньше. Нарта за нартой уходят с Роджерса в свои зимовья, и фактория вновь погружается в тишину.

Только иногда раздастся голос человека, взлает пес, или издалека донесется стенание летящей чайки.

Весна на острове Врангеля — время «хлебное». Массами прилетают гуси. В нашем распоряжении было достаточное количество превосходной дичи.

Когда птицы начинали гнездовать и класть яйца, население острова отправлялось на сбор яиц.

Массовый сбор яиц на острове возможен на птичьих базарах, где можно собирать громадные количества яиц белогрудой кайры и других птиц, гнездующих на скалах, а также на тундровых гнездовищах, главным образом гусиных.

Добыча яиц на базарах трудна и опасна. Забраться снизу на отвесные скалы — дело невозможное; поэтому туземцы, собирая яйца, практикуют спускание сборщиков на ремнях сверху. Сборщики, вися с мешками, собирают в расщелинах яйца кайр.

Туземцы, жившие на мысе Блоссом и в устье реки Гусиной, ухитрялись таким способом набирать по несколько тысяч яиц. Собранные яйца они сохраняют, закапывая их в песок на косах, причем туземцы утверждают, что яйца хорошо сохраняются. Нам не приходилось есть яйца, долго пролежавшие в песке. Полагаться на заверения туземцев в этом отношении не следует, так как они с удовольствием потребляют насиженные яйца или сквашенное мясо. Слегка попорченные яйца, которые мы отказывались потреблять, они с охотой ели.

Мы обычно не занимались сбором яиц кайр, а отправлялись на сбор гусиных яиц. Это дело более простое и дает не худшие результаты.

Обычно в начале июня с фактории отправляется вглубь тундры несколько нарт. К этому времени снеговой покров на тундре почти сходит, и только в руслах рек остаются залежи снега. Путь поэтому пролегает всегда по руслам рек.

Не каждый год бывает удачным по сбору яиц. Весна 1931 года, например, была в этом отношении чрезвычайно неудачной. Несмотря на то, что мы выехали на сбор с некоторым запозданием — из-за состояния снегового покрова — и ездили в течение двух недель, до двадцатых чисел июня, — мы яиц не нашли. Это произошло не потому, что гуси стали хитрее и тщательнее прятали свои гнезда, а потому, что в этом году на острове гуси не гнездовали.

Вся тундра, как никогда раньше, была плотно покрыта снегом, причем еще в середине июня часто бывали пурги. Поэтому даже и на тех местах, где тундра обнажилась, гуси гнездовать не могли. Мы встречали бесчисленное множество гусей, носившихся в воздухе в поисках мест для гнезд, но найти такие места им не удавалось.

Совы в эту весну также гнездовали плохо. За две недели бродяжничества по острову мы не встретили ни одного гнезда совы. Это окончательно выбило гусей «из колеи». Если они и находили удобные для устройства гнезд участки тундры, так там не было гнезда совы, беспрерывно шнырял песец, и гуси гнездовать не могли.

Мы набили гусей на пищу и корм для собак, но яиц нам все же в эту весну найти не удалось. Пять нарт ездили в поисках яиц, избороздив своим» полозьями снег всех частей острова вдоль и поперек. Они потратили на это больше двух недель и… не привезли ни одного яйца. Весна 1931 года была наиболее неудачной за все пять лет.

В 1932 году я в сопровождении Павлова пятого июня выехал на сбор яиц. Мы решили отправиться первоначально в верховье реки Мамонтовой, ожидая, что там уже сошел снег и мы встретим гнездующих гусей. Несколько раньше выехал на сбор яиц промышленник Скурихин.

Поднявшись к верхнему течению реки Хищников, мы увидели идущую вдалеке навстречу нам нарту. Через некоторое время видим, что возвращается Скурихин.

— Ну, как, Сергей Афанасьевич, дела? — спросил я его.

— Плохо, — ответил Скурихин.

— Что, нет яиц?

— Ничего не нашел. Еду пустой.

Я подошел к его нарте. Тара для яиц почему-то была набита пухом и мхом. Я поднял слой мха, там… лежали яйца.

— Ты что, шутишь, Сергей Афанасьевич? Ведь набрал яиц!

— Да, собрал.