Рассвет наступил быстро. Едва в небе исчез полумесяц, как из-за гор тут же выкатилось гигантской золотой монетой яркое, ослепительное солнце. Заснеженные верхушки гор заискрились в его лучах, будто были усыпаны тысячами, миллионами блесточек.

Полозов, не спавший всю ночь, воткнул лопату в снег, протер вспотевший лоб и плюхнулся в сугроб. Пакистанцы, такие же не выспавшиеся и уморенные многочасовым копанием, все как один уставились на пилота. Мол, чего расселся?

– Давай-ка бери саперку, – грозно произнес их горбоносый командир.

– Вам надо, вы и копайте, – устало бросил подполковник, которому уже было абсолютно по фигу, что с ним сделают.

– Кажется, ты не понял. – Сокол выхватил из кобуры пистолет и пошел разбираться с летчиком-испытателем.

Но он не сделал и двух шагов, как по пояс провалился в снег и уткнулся ногами во что-то твердое и скользкое. Двое пакистанцев бросились вытаскивать своего начальника.

– Он подо мной! – воскликнул Сокол. – Подо мной! Копайте вокруг меня!

На Полозова уже никто не обращал внимания. Куда он денется из замкнутого пространства кратера? Пакистанцы, пыхтя и обливаясь потом, копали и копали в том самом месте, куда недавно провалился их командир. Тот стоял за спинами солдат и смотрел на то, как яма вырастала вширь и вглубь.

В скором времени перед его глазами уже предстал фонарь кабины российского истребителя. Вот только рассмотреть что-либо за ним и уж тем более открыть его не представлялось возможным. Он весь порос толстой, мутной коркой льда.

– Долбите, – бросил приказным тоном Сокол, расхаживая за спинами своих бойцов, которые даже куртки поснимали, так им было жарко.

Словно заводные, те тотчас же застучали саперками по льду. Тот пошел трещинами, начал надламываться, рассыпаться на куски. Наконец фонарь был очищен.

Командир махнул рукой своим людям, дескать, можете отдохнуть, подошел к Полозову и приказал:

– Открывай.

– Сам открывай! – раздалось в ответ.

– Пошел, я сказал! – Широкоплечий и рукастый Сокол буквально схватил пилота в охапку и бросил в яму.

К счастью, подполковник успел сгруппироваться в полете и стукнулся о фонарь кабины не лбом, а плечом. Крепкое стекло выдержало удар, нигде не треснув.

Кривясь от боли, летчик-испытатель перевернулся на спину и посмотрел на горбоносого садиста, стоявшего на краю ямы. Тот своими широкими плечами заслонял не только солнце, но и все небо.

– Открывай! – сурово повторил свое требование Сокол.

Полозов хотел было послать командира пакистанцев куда подальше, но тут у него неожиданно родился план. Нет, не побега. О подобном пилот и мечтать не мог. Куда он убежит от трех крепких мужиков, вооруженных до зубов? А вот отомстить своим обидчикам – почему бы и нет? Правда, для этого ему нужно было прикинуться паинькой и покорно выполнять все команды.

– Отвертка нужна, – вдруг как-то уж совсем мягко проговорил подполковник.

– Без нее никак? – с подозрительным прищуром спросил Сокол.

– Пальцами я фонарь не открою. Тут все на автоматике работает. Чтобы до нее добраться, нужно пару шурупчиков открутить, – убедительно ответил Полозов.

Немного поколебавшись, Сокол все же выполнил его просьбу. Он принес из палатки отвертку и кинул ее в яму. Пилот словил инструмент на лету, быстро отыскал взглядом небольшой, едва заметный глазу щиток, расположенный на носу истребителя, и принялся его откручивать. Справился он за минуту – тот держался всего на двух коротеньких шурупах. Затем Полозов отложил щиток в сторону, с трудом втиснул руку по запястье в образовавшийся прямоугольный проем. Его пальцы прошли сквозь сплетение проводов. Подполковник нащупал какую-то кнопку и вдавил ее. Что-то зашипело, и фонарь под ним пришел в движение, стал подниматься.

– Так бы сразу и делал, – послышалось сверху.

Полозов, из нагрудного кармана которого выглядывала рукоятка отвертки, уже забирался в кабину.

– А где кресло пилота? – Горбоносый пакистанец пристально смотрел вниз. – Или у вас, в России, летчики стоя летают?

– Я же с ним вместе катапультировался, когда самолет падать стал, – объяснял подполковник, сползая в кабину. – Или вам и кресло понадобилось?

– Нет, кресло мне не надо. «Черный ящик» давай и микросхемы с платами. В общем, всю электронику, чтобы потом наши инженеры смогли аналогичный самолет собрать, – говорил Сокол, балансируя на краю ямы.

– Во-первых, до бортового самописца еще добраться надо, – отвечал ему Полозов. –

А во-вторых… – Тут он выдержал небольшую паузу. – Только не в обиду. Если у инженера руки из задницы растут, то какую электронику ему ни давай, хоть самую передовую, а он все равно из нее примитивный радиоприемник смастерит, который никогда работать не будет.

– На что это ты намекаешь? – Сокол насупился. – Думаешь, будто наши пакистанские инженеры никуда не годятся?

– Я же сказал, не в обиду, – отозвался подполковник, осматривая приборную панель.