Шуня поехала к Вольской, поскольку та была в курсе и ей ничего не надо было объяснять.

Вольская не удивилась Шуниному приходу. Она тут же заставила ее работать по хозяйству, колоть грецкие орехи для пирога. У Вольской была замечательная способность: заставлять работать на себя.

Шуня не любила выковыривать орехи из извилистых ходов кожуры. Плоть ореха напоминала ей полушария мозга. Шуня подозревала, что природа создала мозг наподобие ореха. Но вот что было вначале: орех или мозг?

– Дура ты, – определила Вольская поведение Шуни. – Сдалась без боя. Уступила за здорово живешь.

– А что я, по-твоему, должна была сделать?

– Бороться до последнего.

– Каким образом?

– Всяческим. Я, например, в профком писала.

– Помогло?

– Не помогло. Но кровь ему попортило.

– А какой смысл?

– Мой дом – моя крепость. А крепость надо защищать любыми средствами.

– Я не знала, что Денисов – крепость.

– Раз Болотина в нем что-то нашла – значит, в нем что-то есть, – резонно предположила Вольская.

– Есть, – подтвердила Шуня. – Он мужик. А Болотин – крыса канцелярская.

– А мужики нынче на дороге не валяются, – предупредила Вольская. Она была компетентна в этом вопросе.

– Но что же делать? – испугалась Шуня.

– Подумай.

Шуня отвлеклась от орехов и стала думать. Но думать в чужом помещении она не могла. Шуня привыкла думать и спать только у себя дома. Биотоки ее квартиры совпадали с биотоками ее тела. Они бежали с одинаковой скоростью и в одном направлении. А биополе квартиры Вольской разряжало и опустошало Шуню. Она взяла свой чемодан и вернулась домой. Денисов смотрел по телевизору спортивную передачу. Лена у себя в комнате сочиняла стихи. Свои чувства она не проживала, а записывала на бумаге. Никто не заметил Шуниного ухода, равно как и возвращения. Увидев жену с чемоданом, Денисов подумал, что она вернулась из химчистки. Наличие страсти к посторонней женщине вовсе не должно было нарушать привычный распорядок его дома.

Шуня ушла в спальню и стала думать.

Она не спала почти всю ночь, зато к утру план защиты крепости был готов. Хорош он или плох, Шуня определить не могла, но она не могла и бездействовать. Ведь так не бывает, чтобы враг выстроился за стенами крепости, а его жители варили еду и веселились как ни в чем не бывало.

Секретарша Болотина долго расспрашивала по телефону: кто да что и по какому вопросу – по личному или государственному?

– По государственному, – ответила Шуня, и это не было неправдой. Обстановка в доме определяет настроение руководителя, а от настроения зависит очень многое на вверенных ему объектах. В давние времена короли даже войны объявляли из-за плохого настроения.

Секретарша записала Шуню на прием, назвала день и час.

Болотин действительно походил на канцелярскую крысу, но, как утверждают крысоведы, крысы – очень умные животные. Они даже способны к массовому самоубийству во имя идеи. У Болотина лицо было умное, значительное, и очень быстро забывалось, на кого он похож.

– Я вас слушаю, – поторопил Болотин, поскольку Шуня молчала. – Вы из какой организации?

– Из НИПИ.

– А что у вас там? – не вспомнил Болотин и нахмурился.

– У нас там ничего. А вот у моего мужа с вашей женой… это…

– Что? – беспокойно спросил Болотин. Шуня заметалась мыслями, как сказать: шуры-амуры или страсть? Шуры-амуры – неуважительно. А страсть – патетически.

– Ну, это…

– Неправда, – спокойно сказал Болотин, будто вопрос касался не его жены, а производственных объектов.

– Ну как же неправда? – горячо возразила Шуня. – Мне муж сам признался.

Шуня была рада, что разговор наконец завязывался. Но она ошиблась. Болотин не собирался поддерживать, а тем более развивать эту тему.

– Я не знаю, в чем вам признался ваш муж, но это неправда.

Болотин надел очки, и они начальственно блеснули, как бы отгораживая его от Шуни. Шуня поняла, что аудиенция закончена. Болотин как бы поставил резолюцию на документе: отказать. И это было все, чего она добилась. А жаль. Болотин произвел на нее хорошее впечатление, они могли по-человечески договориться, выработать общий план и даже составить пару-реванш.

Шуня вышла на улицу. Светило солнце. Небо было голубое, как на юге. Красивое небо. А внизу кошка перебегала дорогу и чуть не попала под черную «Волгу». Однако не попала. Вывернулась в последнюю секунду. Шуня показалась себе похожей на эту судорожно снующую кошку, ей стало стыдно за себя. Но это было расслабляющее, потому неправильное чувство. Стыдиться надо было не ей, а той, которая создала аварийную ситуацию.

Существует английская пословица: «Чтобы красиво подраться, нужны двое». Один человек не может красиво подраться, нужен равный партнер. Так же и в ситуации – страсть. Но Шуня почему-то исключала Денисова из дуэта. Денисов казался ей хорошим мальчиком, попавшим в дурную компанию. Виноваты были все вокруг него, а он сам – ни при чем. Видимо, так Шуне было легче бороться. Защищать ни в чем не повинного.

Шуня узнала в горсправке адрес Болотина (это оказалось несложно) и поехала к нему домой.