Когда чекисты пришли за вдовой Лакобы, его четырнадцатилетний сын Рауф сорвал со стены портрет Сталина и начал топтать его ногами: «Отца погубили, теперь маму забирают!..» Мальчика тоже арестовали.

Берия никогда не затруднялся в выборе обвинений, какими бы нелепыми они ни выглядели. Оказывается, Нестор в двадцать девятом году помог Троцкому бежать из Сухуми в Турцию. Сарии Лакобе предложили признаться в том, что она содействовала осуществлению этого плана, и обещали пощадить, отправить в ссылку, помочь устроиться на новом месте, позаботиться о сыне. Но женщина отказалась, избиения ее не сломили. Берия приказал привести Рауфа и пытать при ней, на ее глазах. Мальчик кричал: «Мама, не подписывай! Не подписывай ничего, мама!» Жену Лакобы замучили насмерть. Ведь она осмелилась заподозрить в отравлении мужа самого Лаврентия Павловича... Сестру Сарии отправили в Карагандинский лагерь.

Летом 1937 года в Сухуми пришло распоряжение: гроб врага народа Лакобы выбросить из могилы, памятник уничтожить.

Но я не только личные счеты сводил! А еще и выполнил Ваши пожелания, товарищ Сталин!
– залебезил Лаврентий.
– И высказанные вслух, и тайные, но угаданные...

Зачем при этом ты с детьми и родичами арестованных расправлялся?
– бросил Хрущев.

... Рауфа Лакобу отправили в детскую колонию - один из худших видов лагеря. Оттуда мальчик осмелился послать письмо наркому, бывшему другу их семьи: «Дорогой дядя Лаврентий! Все дети учатся, а я не могу. Умоляю Вас, переведите меня в такую колонию, где есть школа, чтобы я мог получить среднее образование».

Берия получил это письмо - и принял меры. Хотя и не сразу. В день совершеннолетия Рауфа поставили к стенке и расстреляли. Вместе с двоюродным братом...

28 ноября 1938 года, будучи первым заместителем наркома НКВД, Лаврентий лично прибыл на квартиру генерального секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Косарева. Когда арестованного уводили, его жена крикнула: «Саша, вернись! Простимся...» Берия приказал забрать и ее. Женщину увезли без ордера на арест, он был подписан прокурором задним числом - спустя два дня. Вернулась она из лагерей через 17 лет.

Знаменитый советский летчик Яков Смушкевич после возвращения из Испании, где он был прозван генерал Дуглас, стал начальником Военно-Воздушных Сил Красной Армии. Его арестовали перед самым началом войны, в июне сорок первого, прямо в госпитале, где он находился после сложной операции ног. В тюрьму дважды Героя Советского Союза транспортировали на носилках. В августе его дочь прорвалась к хозяину Лубянки. Он успокоил ее, сказав мягко, даже ласково:

«Не волнуйся, ни о чем плохом не думай. Ты ведь веришь, что он ни в чем не виноват, значит, он скоро вернется».

А через некоторое время юную посетительницу вместе с матерью отправили в тюрьму. Постановление об аресте подписал Берия: «Ученицу средней школы Смушкевич Розу, как дочь изменника Родины, приговорить к пяти годам лишения свободы с отбыванием срока в трудовых исправительных лагерях Карлага с последующей пожизненной ссылкой».

Маршалу Блюхеру, герою гражданской войны, первому кавалеру ордена Красного Знамени, полководцу, недавно разбившему японских агрессоров у озера Хасан, инкриминировали шпионаж в пользу... Японии. И еще его обвиняли в подготовке отторжения Дальнего Востока и передачи этой территории императору Страны Восходящего Солнца. В заговоре участвовал летчик Павел Блюхер, брат Василия Константиновича, который якобы должен был организовать перелет к врагу.

Арестованному дали очную ставку с комкором Хаханьяном и командармом Федько. Он настойчиво просил друзей дать против него показания: хотел избавить их от мучений. Сам же ни в чем не признавался.

По показаниям очевидцев, здоровяк-маршал был похож на человека, по которому не один раз прошел трактор. Следователи пытали его зверски. Блюхер положил на ладонь вырванный ими глаз: «Что вы со мной делаете?».

Будешь в молчанку играть - и второго глаза лишишься!

Василия Константиновича застрелил лично заместитель наркома Берия в своем кабинете.

Жену маршала на второй день тюремного заключения вызвал Лаврентий. Он ничего не спрашивал о враждебных замыслах ее мужа, не угрожал расправой. Глафире было всего 23 года, может быть, молодость и спасла ее от худшего. Отсидев пять с половиной месяцев в одиночке, она попала в Бутырки и - на этап, в Карагандинский лагерь. Особое совещание оценило ее «вину» в 8 лет.

Детей Блюхера - пятилетнюю Воиру и маленького Василина - отправили в детские дома... Племянницу Нину, дочь сестры маршала, - туда же. Старшего сына от первого брака, Всеволода, продержали два с половиной года в Нальчике, в политизоляторе. Он отказался сменить фамилию. Отечественную войну прошел рядовым, сражался храбро, но наград сыну «врага народа» не дали. Умер он в 1978 году.

Вдову Блюхера после отбытия лагерного срока еще долго подвергали преследованиям. Лишь в 1957 году она приехала в Москву. В КПК ее принял партследователь Крылов. Он готовил документы по реабилитации Блюхера в 1955 году и знал дело детально. Оказывается, маршала даже не успели исключить из партии, так спешили с ним расправиться! Жену тоже приговорили к высшей мере, но в последний момент кто-то проявил «милосердие»...

Поступая так, я всего лишь выполнял указания партии и лично товарища Сталина!
– возразил Лаврентий Павлович.