«Я трудиться не сумел, грабить не посмел,

Я всю жизнь свою с трибуны лгал доверчивым и юным,

Лгал – птенцам.

Встретив всех, кого убил, всех, кто мной обманут был,

Я спрошу у них, у мертвых, бьют ли на том свете морду

Нам-лжецам?»

– Бьют, бьют!
– радостно завопили окружающие.

– Я сам кому угодно физию начищу!
– огрызнулся ЕБН.

Вокруг него тут же началась перепалка.

– Ницше, Вы кого с собой приволокли? Какого козла, точнее?

– Да вы что! Это же фигура – бывший президент России!

– Это он там фигура! А здесь – фуфло!

– Какие у вас, писак, ко мне могут быть претензии?!
– возмутился Борис.

За «литрабов» ответил Сатана:

– Все почти великие злодеи – Ашшурбанипал, Сулла, Цезарь, Нерон, Тамерлан, Иван Грозный, Наполеон, Ленин, Сталин, Троцкий, Гитлер, Геббельс, Муссолини – и сами отлично писали, и о писателях радели. А ты – нет!

– Он в меня пошел! «Много книг читать - императором не станешь», - заступился кто-то за экс-гаранта из другой, невидимой зоны.

– Это же Мао Цзедун! Борис Николаевич, оказывается, ты – маоист!

Ельцин по разведданным неплохо представлял политическое, военное и социально-экономическое состояние КНР, но с древнейшей из сохранившихся в мире культур соприкоснулся только несколькими своими местами – теми, куда ему втыкали иголки во время сеансов восточной медицины при визите в Китай уже после отставки. Про Мао он помнил только его сравнение Сталиным с редиской («снаружи он красный, а внутри белый»), поэтому тезис о своих маоистских взглядах опроверг начисто.

Тем временем из соседних микрозон понабежало еще творцов, которые явно вообще никого не любили и не стеснялись в выражениях.

– О, Ницше прискакал! Белокурая бестия с черной шевелюрой! Сверхчеловек! А это что еще за хмырь свежеупокоенный с тобой?

– Трепещите, коллеги! Сам писатель-президент лично явился!

– Президент чукотского отделения Союза писателей? Тот самый чукча, который не читатель, а писатель?

– Нет, избранный глава всея Руси!

– Не глава он, а главный член правительства всея Руси, га-га! Из которого вытекли целые литературные потоки!

– А ты читать-то умеешь, мемуарист?

Сквозь толпу роящихся (будто пчелы, на чей улей напал медведь) литераторов прорвался автор либретто – сценариев для музыкальных произведений, судя по его вопросу.

– Борис Николаевич, а Вы знаете, что в программу концерта в честь Вашей второй инагурации была поставлена ария князя Галицкого из оперы «Князь Игорь» Бородина, но ее сняли?

– Это еще почему?

– А там такие слова:

«Только б мне дождаться чести

На Путивле князем сести.

Я б не стал тужить,

Я бы знал, как жить.

Уж я княжеством управил,

Я б казны им поубавил.

Пожил бы я всласть,

Ведь на то и власть...

Пей! Пей! Гуляй!»

Ельцина закорежило. Литературные пчелки заржали табуном лошадей.

– Да за что ж вы меня так невзлюбили?
– удивился ЕБН.

– Россияне перестали при тебе читать!

– А я при чем? Я читать начал!

– Когда?

– Когда бухать после ухода на пенсию перестал!

– Странно. Россияне бухать при тебе не бросили, а читать перестали!

Лидерство в улье захватил какой-то горлопан:

– Ша, братва! Шапки долой перед великим мемуаристом! Он навсегда вошел в ряды гениев! Вспомним нетленные шедевры Брежнева «Малая земля», «Целина», «Возрождение». За ним последовала дилогия Андропова «Мои отношения с диссидентами», «Россия от Рюрика до Юрика». А венец всего – опусы Ельцина: трилогия «Майн кайф» и - «Устав от партии»!

– Как вы посмели на святое ножку задрать, на мою книгу «Майн кампф»!
– возмутился издали Гитлер.

– Да хватит же издеваться! – в тон фюреру завопил ЕБН.
– Изложите толком, за что меня ругаете!

– И Ленин, и Сталин, и Гитлер, и Геббельс – творческие люди, «литрабов» не использовали. Не то что ты, Борис! А метишь в классики! Вот за это кости тебе и моем!

– Правильно утверждаете, товарищи литераторы!
– похвалил «негров» появившийся Молотов.
– Мы, руководители большевистской партии, сами за себя писали! Притом по-русски, хотя как раз русских среди нас было ничтожное меньшинство!