– Я не могла, потому что ждала тебя и думала, что мы вместе поужинаем.
– Мать с чопорным

видом села за стол.
– Юджинии Уилкокс пришлось меня подменить.

Юджиния Уилкокс жила на той же улице в таком же, как у Эвелин, старинном роскошном

особняке. Женщины считались подругами - мать Аманды и Юджиния знали друг друга всю

жизнь - однако между ними всегда и во всем существовало невидимое соперничество,

начиная с того, у кого лучше дом и сад, и кончая тем, у кого торт «Красный бархат»

получается лучше.

– Прости, мам, - извинилась Аманда, возвращаясь за стол.
– Мне следовало позвонить тебе

раньше.

– Ведь Юджиния даже не умеет торговаться, поэтому какая может быть игра. Марта Энн уже

звонила мне и жаловалась. Ну это уже не важно. Я ей сказала, что ты приехала, а там слово за

слово, и она пригласила нас сегодня на ужин.

Аманда хмуро опустила чашку на стол.

– Надеюсь, ты отказалась?

– Конечно же, согласилась.

В голове у Аманды возник образ Доусона.

– Не знаю, найдется ли у меня время, - сымпровизировала Аманда.
– Сегодня вечером,

возможно, будут поминки.

– Возможно? Как это понимать? Они или будут или нет.

– Я это к тому, что не уверена, будут ли они. Звонивший мне адвокат в подробности похорон

не вдавался.

– Странно, что он ничего тебе не сказал.

«Возможно, - подумала Аманда, - однако ужин, который Так устроил для нас с Доусоном

вчера вечером, кажется еще более странным».

– Уверена, он просто выполняет волю Така.

При упоминании имени Така мать дотронулась до жемчужного ожерелья на шее. Аманда не

помнила случая, чтобы мать вышла из спальни без косметики и украшений, и это утро не

явилось исключением. Эвелин Коллиер была истинным воплощением духа старого Юга и, без

сомнения, останется таковой до конца жизни.

– Никак не могу взять в толк, зачем тебе потребовалось приезжать ради этого. Ты, по сути, этого человека не знала.

– Я его знала, мама.

– Давно. Было бы понятно, если бы ты до сих пор здесь жила. Но ради чего приезжать сейчас?

– Я приехала отдать ему последний долг.

– Он, знаешь ли, пользовался не самой лучшей репутацией. Многие считали его чокнутым. И

что теперь, спрашивается, мне говорить своим подругам о твоем приезде?

– Не понимаю, зачем тебе вообще что-то им говорить.

– Ну ведь они будут интересоваться, - пояснила мать.

– С чего это им мной интересоваться?

– С того, что они считают тебя интересной.

В тоне матери послышались какие-то особые нотки, смысл которых Аманда не совсем

поняла. Наливая в кофе сливки, она пыталась сообразить, что бы они означали.

– Вот уж не знала, что я такой животрепещущий предмет для обсуждений, - заметила она.

– Ничего удивительного, если подумать. Ты больше не привозишь с собой ни Фрэнка, ни

детей. И конечно же, им это кажется странным.

– Мы вроде уже закрыли этот вопрос, - не смогла скрыть возмущения Аманда.
– Фрэнк

работает, а дети ходят в школу, но это не значит, что я не могу приехать. Дочери иногда

навещают своих матерей.

– Правда, приезжая, они иногда даже не видятся со своими матерями. Вопрос в том, что их

здесь интересует на самом деле.

– Что ты имеешь в виду?
– прищурилась Аманда.

– Да то, что ты обычно приезжаешь в Ориентал, если знаешь, что меня тут не будет. И

останавливаешься у меня, даже не озаботившись сообщить мне об этом.
– Мать и не пыталась

скрыть свое раздражение.
– Ты не знала, что я в курсе? Например, ты приезжала в прошлом

году, когда я отправилась в круиз. Или когда я уезжала в гости к сестре в Чарлстон в

позапрошлом году. Городок у нас маленький, Аманда. Тебя видели мои приятельницы. Не

понимаю, с чего ты взяла, будто я не узнаю.

– Мам...

– Не надо, - остановила ее мать, подняв руку с идеальным маникюром.
– Я прекрасно знаю, почему ты приехала. Может, я и немолода, но все же еще не выжившая из ума старуха. Зачем

ты еще приехала бы на эти похороны? Ясное дело, повидаться с ним. Именно с ним ты