Избавившись от заданий по математике и биологии вкупе с медициной, Филь испытал восторг человека, сбросившего кандалы. Экзамены по морали и праву ему не грозили, и, делая вид, что конспектирует профессора Роланда, он в это время переписывал для Габриэль решенные Анной задачи.

Домашние задания Схизматика он переписывал на истории. Он не боялся вопросов отца Бруно, потому что тот стал позволять себе появляться в таком виде, что вряд ли сам помнил, о чем говорил накануне. А разило от него так, что к концу его лекций первые ряды блаженно улыбались.

Вдохнув воздуха свободы, Филь нашел в себе силы закончить давно поджидавшую его, Яна и Тома Рафтера классификацию взрывчатых смесей для Лонергана. Замешав одну из них на костяном клее, они из озорства обмазали ею льняную веревку, высушили её и подожгли. Эта штука восхитила профессора, невзирая на то, что, сгорая, она ужасно воняла и страшно шипела, плюясь искрами. Филь также успел всласть покататься на конях, и Ян научил его, наконец, уверенно править упрямым, как баран, Ветром. А потом сердце Филя пронзила стрела Амура.

Её звали Агуста Квинта, и она была прекрасна. Филь раньше не замечал её, недоумевая теперь, как он мог пропустить мимо глаз такую красавицу, тем более, что последнее время ничего другого не видел, кроме девиц Алексы, которые с каждым днем казались краше. Филь обратил внимание на Агусту после очередной лекции по истории, когда, выходя из аудитории, она слегка задела его плечом. Еще не зная её имени, он исподтишка любовался солнечными искорками в её длинных волосах и наслаждался звонким рассыпчатым смехом, когда она пробегала мимо него со своими подружками.

Некоторое время жгучий интерес к незнакомке боролся в нем с любовью к Мете, но новая любовь всё же победила. Ей сильно помогло то, что Мета который месяц тенью передвигалась между лекционными, библиотекой и дормиторием, нажив себе пугающе серый цвет лица.

Филь поклонялся новому ангелу издали, пока она не заметила его и этим отрезала ему пути к отступлению. Подойдя к ней, он сходу представился:

— Привет! Меня зовут Филь. А тебя?

— Агуста, — сказала она и мило улыбнулась, — Агуста Квинта. А ты тот Филь, который Фе?

Он засмущался, стараясь сдержать гордость, что его имя ей известно.

— Он самый!

— Ой, а это правда, что Якоб рассказывает про тебя с Хозеками? — воскликнула стоявшая рядом с ней Бенни Тендека. — Вы правда удирали от волков и дрались с ними?

— Правда, — подтвердил Филь и разом почувствовал себя уверенней, увидев, как вспыхнули восхищением глаза Агусты.

Расплываясь в улыбке, он предложил ей:

— Давай сбегаем после занятий в лес? Я видел там вчера лису с огромным рыжим хвостом!

Про лису он соврал, не зная, как оторвать Агусту от развесившей уши Бенни. Агуста согласилась. В этот вечер он нашел для неё ранний подснежник, а она ему подарила блестящий стеклянный шарик, который было здорово катать в ладонях. Потом Филь рассказал ей, как они боролись с волками, превзойдя в приукрашиваниях Якоба. Дело у него кончилось тем, что их атаковала сотня волков, один из них — величиной с карету.

Заглянув в широко раскрытые глаза Агусты, Филь осознал, что заврался, и уменьшил стаю волков вдвое, а размер вожака — вчетверо. Такой вожак всё равно должен был быть размером с быка, что неоспоримо доказывало мужество Филя.

Прошло немного времени, и они стали неразлучной парой. Филь выложил Агусте всю свою жизнь, и она восхищалась им на каждом шагу. От этого он еще более осмелел и хоть и помнил Хозековские предупреждения, но решил, что будет правильней и надежней поклясться Агусте в вечной любви. Клятва была благосклонно принята. В обмен на клятву он настоял на немедленном поцелуе, и робкий поцелуй был ему дарован.

Каким-то образом об этом поцелуе узнали все вокруг, однако Филь был настолько горд своей любовью, что язвительные смешки пролетали над ним, не задевая его вихрастую макушку. Злыдня Анна испытала на нем весь арсенал своих шуток, но он твердо стоял на своем решении жениться на Агусте, едва им обоим исполнится шестнадцать лет.

Больше никто из Хозеков не пытался его образумить. Мета училась круглыми сутками, а Ян, хоть встречал каждый вечер Филя с глазами, полными вопросительных знаков, держал каменное лицо.

Первый удар по любви Филя пришелся на середину апреля. Кто-то в Алексе пустил слух, распространившийся со скоростью лесного пожара, что внезапное ограничение свобод после Нового года связано с пакостями, которые творили здесь на каникулах Хозеки и Фе.

Всем пятерым пришлось очень нелегко, когда на них обрушилось недовольство школы. Филю досталось больше всех: Агуста в слезах прибежала к нему и заставила поклясться, что это неправда. Её отрывистые настойчивые взвизги насторожили Филя: они напомнили ему беснующуюся Анну. А потом случился второй удар.