– Что у тебя с инквизиторами?

– Это с какими? – Ничуть не удивившись его осведомленности, так как видело нас не так уж мало студентов, пока я вела их к коттеджу магистра, чуть наклонила голову, ожидая его ответа. Пока непонятно, к чему он клонит, и стоит узнать подробности…

– Которых ты провожала к своему куратору.

– Ничего. А что у меня должно с ними быть?

– Ну-у-у… – Протянув так, словно как минимум видел меня в постели оборотня, демон весьма ехидно подмигнул. – Просто они никогда и никого ни о чем не просят. Всегда и всех находят сами. Мало того, они прекрасно знают, где живут все преподаватели или находится тот или иной студент. Так как?

– Никак. Мне не о чем тебе поведать, рогатый и чрезвычайно любознательный мой друг. – Беззаботно пожав плечами, себе же поставила плюсик – я так и знала, что моя помощь им ничуть не нужна. Но возникает вопрос: – А кто это были?

– Кузены Урван. Гроза магов-отступников и иже с ними.

– Кузены? – Припомнив, что молчун был неуловимо похож на Теодора, снова кивнула сама себе. Что ж, теперь понятно почему. – Впрочем, не важно. Это все?

– Черт, Ви! Я думал, ты мне что интересное скажешь!

– Интересное? – Сделав вид, что задумалась, наконец выдала: – Знаешь, весьма примечателен тот факт, что во время гона у некоторых представителей рогатого мира удивительно быстро растут рога. Не замечал?

Пара секунд на то, чтобы до него дошел весьма прозрачный намек, и демоненок уже скребет отросшими когтями землю и искажает лицо в неприятной гримасе, но как ни странно, молчит.

– Зачем ты меня оскорбляешь? – Двадцать три секунды ему хватило, чтобы взять себя в руки и спросить почти ровным тоном.

– Я сказала что-то о тебе? – Поведя носом на аромат раздражения, витающий в воздухе, расслабленно улыбнулась. – Пойми, мне не нужен твой интерес, мне не нужно твое внимание и уж тем более меня не интересует твоя дружба. Я зла, цинична, стервозна и всего-навсего самая что ни на есть обычная человечка. Тебе самому это не кажется странным – твое упорное желание общаться со мной?

И снова продолжительное молчание, но на этот раз он попытался разобраться в себе, пройдясь по всем озвученным мной пунктам. И вот наконец он поднял голову, чтобы раздраженно выдавить:

– Кажется.

– И?

– Я хочу… – Стиснув зубы, демон отвел глаза, а мне уже стало интересно – что это он там себе надумал?

– Ну?

– Тот поцелуй…

– Ух, с дуба рухнул? – Если честно, то это признание меня ошеломило. – В смысле ты туда когда последний раз лазил? У тебя совсем башню оторвало?

– Прекрати! – Разозлившись, Салим выдрал клок травы, причем с приличным куском земли, и отбросил в сторону. – Ты думаешь, мне это нравится?!! Да я как вспомню…

– Ну?

– Не ну! Да у меня после этого больше девушки не было!

– О… ну, знаешь! Это не ко мне! Это к лекарям!

– Гадина.

– Угу.

– Ну, Ви…

– Отстань, озабоченный. Это не игрушки. Перетерпи, и все пройдет само.

– Когда?

– Ну… – Изобразив бурную мыслительную деятельность, просто пожала плечами. Если честно, то подробностями я не интересовалась. Обычно поцелуй нежити заканчивался для донора фатально, так что еще не было зарегистрированных случаев, что выживший желал повторить. – Черт…

– Что?

– Мне надо подумать.

– А давай ты меня сегодня поцелуешь, а думать будешь потом. – Немного просящий тон, и я искоса взглянула на мужчину… Да у него ломка!

– А ну-ка иди сюда…

Не став дожидаться, когда он поймет, что я от него хочу, резко подалась к нему сама и, нажав ладонями на плечи, заставила полностью лечь на землю – до этого Салим, как и я, сидел на траве, но если я опиралась спиной о дерево, то он просто расположился напротив.

– А теперь замри и не двигайся.

И снова расфокусировка зрения, чтобы внимательным и придирчивым взглядом пройтись по его энергетической структуре и определить, из-за чего возникла подобная зависимость. Черт, какая же она у него яркая… ничего не понятно.

– Хм…

Какой знакомый недовольный тон… Раздраженно прикрыв глаза и с трудом удержавшись от короткого, но емкого ругательства – вместо этого я тяжко вздохнула, – отстранилась от демона, на котором практически лежала, и повернула голову, чтобы увидеть оценивающие желтые глаза. Почти те самые… но буквально слегка другие.